Надя чуть быстрее, чем требовала полная лояльность к покупателю, обвязала коробку, хотя: лишь бы не говорила, что в ее сметану влили вчерашний кефир.
Даша толкнула неприятно тугую для дорогого магазина дверь и увидела подрагивающие кончики усов охранника Муллахметова.
– Новая дверь, механики слишком сильно пружину затянули – ничего, завтра они обещали исправить.
– Предлагаете зайти завтра?
– Нет, то есть да, в смысле мы всегда рады клиентам.
– Замечательно.
Даша уверенно и быстро, но совершенно без цели пошла в глубь магазина «Солярис», оставляя Муллахметова с приятными мыслями о своей коммуникабельности и, судя по вниманию блондинок и брюнеток, неотразимости, которой в сегодняшнем выгодном положении не мешало бы уже вовсю пользоваться.
Даша повертела в руках кое-какие товары, с достоинством поглядела на ценники, выпила в маленьком баре с пластмассовыми пальмами стакан апельсинового сока и хотела уже покинуть магазин «Солярис», когда, скользнув взглядом по прилавку и приветливо скучающей Наде Лифановой, увидела большое желтое махровое полотенце с серьезной, но осиливаемой ценой.
Надя Лифанова сразу поняла, что сейчас опять будут тискать полотенце, восхищаясь его мягкостью, упругостью, толщиной ворса и легкостью.
– Можно взглянуть на это полотенце?
– Можно.
– Прелесть, я его возьму.
– Хорошо, вот такое же в специальной сумочке – его никто не трогал.
– Еще я возьму вот это белье, вот эти носочки, вот это мыло, шампунь, зубную щетку, зубную пасту, массажную щетку – и пока хватит.
Надя Лифанова быстро складывала на калькуляторе и записывала на аккуратном листочке получаемые цифры, удовлетворенно замечая краем глаза строгое внимание старшего менеджера Кисилева Евгения Павловича.
– Может быть, еще пакет? У нас есть большие крепкие пакеты, очень хорошие.
– Не возражаю.
Санько Лаврентий Исаевич крутил ручку автомобильного приемника, вылавливая из потрескиваний и гудения какую-нибудь интересную песенку. Длинные и короткие электромагнитные волны несли Лаврентию Исаевичу сигналы точного времени, перестрелки новостей и нудную публицистику инженеров человеческих душ, а приятных песенок как-то не было, поэтому он щелкнул выключателем и, свесившись в окно своего такси, стал наблюдать за прохожими. Прохожие сосредоточенно и скучно шли мимо автомобиля Санько и никак не выказывали желания куда-нибудь прокатиться. Хорошенькая девушка с ярким пакетом остановилась около киоска и, купив три маленькие пузатенькие бутылочки с пивом, направилась к дверям Обских бань. Лаврентий Исаевич проглотил слюну в условном рефлексе: хорошо бабам – сейчас пиво попьет, попарится, а тут сиди за этой баранкой, да и вообще, к черту! Лаврентий Исаевич попытался представить, как будет раздеваться Даша Лозье, но зыбкие образы почему-то безобразно расплывались в жену начальника гаража Алевтину, и он закурил пятнадцатую беломорину за этот день.
– Вы одна будете в номере?
– Одна.
Подняв над очками брови, кассир Нина Ростиславовна дала Даше билет в виде кусочка серого картона в номер с бассейном.
Чистенькая, в белом халатике старушка тетя Валя проводила Дашу до двери в номер и сказала, что сегодня хороший жар, что она на пенсии и сейчас подрабатывает, потому что сами знаете, какие теперь цены, а раньше работала ведущим инженером на заводе «Геофизприбор».
Даша улыбнулась тете Вале:
– Я здесь уже была и дальше все знаю.
– Ну и хорошо, только воду закрывать не забывайте.
Гера Валеев и Миша Вислогузов сидели на откидных стульях и ждали своей очереди в общее отделение. Гера наклонился к Мише и, кивая в глубину коридора с отдельными номерами, туда, где Даша распахнула синюю дверь, что-то зашептал влажными губами в оттопыренное ухо товарища. Гера и Миша дружно, но с некоторым усилием загоготали.
Даша поморщилась разболтанности шпингалета, разделась, повесила одежду на торчащие деревянные пипочки и, забрав с собой мыло и шампунь, вошла в зальчик с маленьким круглым бассейном.
Даша аккуратно опустила в бассейн бутылочки с пивом и, проследив, как они плавно встали на дно, открыла дверь в раскаленный воздух парной.
Соленые ручейки беззастенчиво скользили по телу Даши и легко впитывались горячими желтыми сосновыми досками. Даше было нестерпимо жарко, но она решила мужественно досчитать до ста и только тогда вырваться из огненных объятий. На сорока трех Даша выбежала из парной и, поджав ноги, прыгнула в бассейн.
Брызги окатывали кафельные стены, волны перехлестывались через края, Даша кувыркалась, плескалась, тихонечко повизгивала, а потом нырнула на дно, поиграла бутылочками и, взяв крайнюю, громко вынырнула.