— Я помню каждое слово этой передачи. — Джина закинула ногу на ногу, облокотилась на ручку кресла и, подперев ладонью подбородок, улыбнулась. — Я пришла, чтобы дать вам шанс стать героем, — с вызовом произнесла она.
Дез удивленно посмотрел на нее. Да, эта бедняжка, видимо, потеряла рассудок! Если она вообще когда-либо его имела.
— Мисс Хаскел... — начал Дез.
— О, пожалуйста, зовите меня просто Джина, — перебила она. — Я не стану упрекать вас в том, что вчера вечером вы были сильно расстроены. — Ее сочувствие прозвучало так фальшиво, что в воздухе сразу повисло напряжение.
— Расстроен? — фыркнул Дез. — Я никогда не расстраиваюсь.
— Тогда почему вы позвонили и накричали на меня?
Дез был искренне удивлен.
— Я не кричал на вас.
— Неужели? — съязвила Джина.
— Именно так. Я ни на кого не кричал. Допускаю, что я был раздражен. Журналисты — настоящая свора шакалов. Они исказили мои слова. И наверняка, не без вашей помощи. Вы постоянно раздуваете пламя, но...
Джина сочувственно кивнула головой. Она увидела в лице Деза что-то такое, что заставило ее перебить его.
— Полностью с вами согласна. В новостях вас представили Кинг Конгом, топающим по городу и разрушающим все, что попадается на пути. Разумеется, такая несправедливость вывела вас из себя.
— Леди, если бы я расстраивался каждый раз, когда меня преследует стая репортеров, всей валерьянки в мире не хватило бы, чтобы меня успокоить. — Дез сел на соседнее кресло и принял вальяжную позу. — Так что вы там сказали? Вы хотите сделать из меня героя?
— Я не собираюсь делать из вас героя. Я просто могу подсказать вам, как им стать.
Джина повернулась, чтобы посмотреть Дезу в глаза. Ее юбка скользнула вверх по шелковому чулку, открывая стройное колено. Это движение не было похоже на отработанный прием и тем не менее только подтверждало то, как умело она воспользовалась ситуацией.
— У вас есть две минуты, чтобы убраться отсюда, — угрожающе прорычал Дез. — Потом я просто выброшу вас за дверь.
— Очень хорошо, — спокойно ответила Джина, не спеша посмотрела на часы и поудобнее устроилась в кресле. — Вы должны понять, что сейчас вы игрушка в руках у журналистов. Вы никогда не приобретали здания, историческая ценность которого настолько велика, что его необходимо сохранить в первозданном виде. Не так ли?
Вскинув голову, она посмотрела на Деза.
— Вы правы.
Джина оглядела комнату.
— Будьте осторожны, иначе вскоре вы вынуждены будете заняться его сохранностью.
— Это здание не представляет собой исторической ценности. Я буду сохранять его ровно до тех пор, пока мне это будет выгодно. Послушайте, милочка, если вы думаете, что болтовня каких-то там журналистов может лишить меня сна, вы жестоко ошибаетесь. Как только на горизонте появится следующая жареная новость, они забудут о “Тайлер-Роял” навсегда. Все проходит. Так уж устроен мир.
Джина продолжала улыбаться.
— Вы уверены в этом? — спросила она.
Голосок Джины источал мед, но это не уменьшало угрозы, которая чувствовалась в каждом ее слове. Валерьянка была бы сейчас весьма кстати.
— Но какая вам, собственно, выгода от приобретения этого здания? — продолжала Джина. — Вы уже владеете восемью кварталами в центре Лейкмонта. И все это для вас просто имущество, список которого я обнаружила сегодня утром в конторе фининспектора.
Инспектор вынужден был выдать ей этот список. Джина выполнила свое домашнее задание на “отлично”.
— Одним кварталом больше, одним меньше, какая разница? — развивала свою мысль Джина. — Средства массовой информации взяли “Тайлер-Роял” под опеку. Если вы спасете его, вы станете...
— Супергероем местного масштаба, — задумчиво произнес Дез. — Дорогая, вы, наверное, очень любите комиксы. И все-таки ради интереса, что вы там придумали для спасения “Тайлер-Роял”? Сдается мне, вы просто хотите, чтобы я отдал его вам?
— Ну, не лично мне, разумеется. Только подумайте, как великолепно вы будете выглядеть в глазах общественности, если отдадите “Тайлер-Роял” Историческому обществу округа Керриган.
— Даже если вся прогрессивная общественность мира начнет оказывать на меня давление, я все равно не смогу этого сделать. “Тайлер-Роял” не принадлежит мне. Я могу предложить вам только лицензию на его покупку, и то лишь в том случае, если у меня будет настроение подарить вам то, что обошлось мне в двести тысяч долларов. Но есть ли в этом какой-то смысл? Несколько минут назад вы сказали мне, что у вас нет денег. Лицензия на покупку не имеет никакой ценности, если у вас нет средств, чтобы ее реализовать.