Пальцы слегка дрожали, молния рюкзака поддавалась с трудом. Но светить кофром на темнеющих улицах Акимушкину не хотелось. Дорогу он запомнил с первого раза и спустя четверть часа уже был в немноголюдном торговом центре. Как обыкновенно в провинции магазины закрывались к шести часам, но кафе работало до одиннадцати. Шумные пацанята гоняли монстров и танки, перекрикивались, договариваясь о совместных атаках и рейдах, заливисто материли чудищ, врагов и друг друга. Невозмутимый Акимушкин занял машину в углу зала, заказал безвкусный хотдог и на удивление приличный кофе, вставил карту в кардридер, скачал съемку и тут же переправил её на облако. Обработки не на один день и не на два - жанровый альбом, пейзаж, стрит-фото, лица старой усадьбы, серебряная осень - кадрировать, выводить по цветам, колдовать с тенями - и хоть выставку потом делай. Акимушкин оборвал сам себя. Закон Картье-Брессона - в каждой съемке не больше десятка реально хороших кадров, вне зависимости от того, сколько пленок отщелкал. Но выбрать есть из чего - и первую партию выложу прямо сегодня!
Синий значок фейсбука, логин-пароль. «ЕкатеринаМалая1305» - день-месяц свадьбы, не забудешь. На странице ничего нового, no news - good news. А мы сейчас жахнем информоповод! Коньячку бы, и пачку Мальборо, но и так справимся. В гуглдоке Акимушкин открыл документ, посидел минуту, щелкая пальцами - так? не так?
...Красота города переменчива как красота женщины. Кто-то сочтет прелестной модель с обложки, другим милее живые лица простых девчонок, третий сможет увидеть очарование в следах времени. Город Алешин сложно назвать красивым на первый взгляд, он трудяга и пролетарий, он стар и беден. Последний город в провинции, в котором хотелось бы жить - до тех пор, пока не пройдешься по улицам, не откроешь все закоулки и башенки, мозаики и решетки, пока не разглядишь, сколько чудес скрыто за ветхими декорациями. Вглядитесь...
И серию им - бах! Бронзовый фавн с голубем, солнце, пьющее из реки, синеглазая старуха с нимбом вокруг сияющего лица! Кружевная резьба, ажурные стрелки, шипы и бутоны чугунной решетки парка! Панорамная перспектива Тульской - резкие крыши домов, размытые штрихи машин, пятна фигур. Панорама промзоны, красно-белые копья труб, длинные клубы дыма. И старую открытку из Википедии - так было раньше, сто лет назад. Конфетка, а не статья вышла. Копию - в блог, чуть подвигав картинки. Копию в «ЭтоРетро». Копию в «Старые города». Кто молодец?
Довольный Акимушкин откинулся на стуле и с минуту смотрел на экран. Хоть в районку, хоть в путеводитель, хоть в «Вокруг света». Годная, честная работа. Потереть отовсюду пароли - и до свидания!
На первом этаже центра нашлась «Пятерочка». Собрав в корзину немудрящий набор командировочного - сыр-колбасу-оливки, длинный багет, холодный сок и маленький, но приличный на вид коньяк, Акимушкин вызвал такси. Через десять минут он уже стоял на крыльце пансионата «Жалки». Небо расчистилось, ветер вдруг потеплел, осенний воздух пах лесом и чуточку дымом. Сосны чуть слышно шелестели ветвями, потрескивали провода, вдали шумела трасса, в пансионате кто-то гремел посудой, текла вода. Девять вечера, а город почти уснул. И звезды видно - как на ладони!
У вахтерши скривилась физиономия при виде позднего гостя, но Акимушкин улыбнулся и так искренне посочувствовал нелегкому труду немолодой женщины, что ворчания удалось избежать. В пыльном шкафчике на этаже оказалась небольшая библиотека - приятный сюрприз, учитывая, что интернет здесь не ловится в принципе. Недолго думая, Акимушкин взял в номер зачитанного Конан Дойла, устроился поудобней на узкой кровати и погрузился в историю баскервильской собаки, лакируя впечатления коньячком - не пьянства ради, удовольствия для.
Сны ему снились редко, тем паче цветные и звонкие. Но сегодня, едва закрыв глаза, Акимушкин провалился в горящий город. Татары налетали волной на каменный кремль, били таранами в измученные стены, палили подожженными стрелами по деревянным домам. Защитники отбивались из последних сил, швыряли камни, сталкивали вниз лестницы, лили кипящую воду из черных котлов - смолы уже не осталось, и копий не осталось и мечи иззубрились и мужчин выбили почти всех. Старики стояли под огнем, мальчишки, женщины, даже монахи из ближней обители, даже заезжий жид и случайный немец сражались бок-о-бок. Надрывались колокола, хрипели раненые, орали «хуррр!» яростные ордынцы, люто бранились посадские бабы. Синеглазая девка, стиснув зубы, била врагов из лука и её колчан не пустел. Дым делался все гуще, пожар в городе разгорался, ворота трещали, от жара перехватывало дыхание. Вдруг слитный вопль пронесся по рядам изнемогших защитников: идут! Наши идут, московские, князь Иван на подмогу поспел! Держись, братцы, бей крепче! Оперенная стрела ушла в тучи - и на жадное пламя стеной хлынул ливень. По-бе-да...