– Мне надо быть дома к трем, не позже, – сообщил я Владу. – К нам сегодня тетя Галя придет. Она всего на пару дней в город приехала, по делам. Ну, и нас тоже хочет навестить между делом. Мама ради такого случая даже выходной на работе взяла…
Мы проходили мимо очередной пятиэтажки, когда нас окликнул скрипучий старческий голос:
– Ребятки, не поможете бабушке?
Мы подняли головы и увидели на балконе второго этажа старушку. Была она, что называется, божий одуванчик – очки с толстыми стеклами, платок на голове, лицо изрезано глубокими старческими морщинами. На вид ей было как минимум лет восемьдесят, если не все девяносто.
– Мне шкафчик передвинуть надо, – пояснила старушка. – Сама не смогу, в последнее время артрит вконец замучил. Годы уже не те, а попросить-то и некого, одна живу…
Отказать старушке в помощи мы никак не могли. Кивнув друг другу, мы с Владом решительно направились в подъезд.
Первое, что бросилось мне в глаза, как только мы вошли в квартиру, – запущенность. На полу и мебели лежал слой пыли в палец толщиной, по углам расползалась темная плесень, а старенькие советские обои в цветочек в отдельных местах просто облезли. В углу скромно притулился старинный ламповый телевизор, укрытый сверху кружевной салфеткой.
Мне стало жаль старушку. Надо будет как-нибудь навестить ее, принести продуктов, помочь навести порядок…
Пока же старушке требовалось передвинуть книжный шкаф из комнаты в гостиную. Шкаф на наше счастье оказался пустым, поэтому мы с Владом легко справились с задачей.
После того, как шкаф занял свое новое место у стены, хозяйка пригласила нас попить чай с сушками. Мы поначалу отказывались, чтобы не объедать старушку. Однако она настояла, и нам пришлось подчиниться.
Я мельком глянул на часы – до трех еще оставалось немного времени. Но долго засиживаться все-таки не следовало.
Чай, между прочим, оказался замечательным, а сушки – свежими. Старушка все время болтала без умолку, да и нас расспрашивала обо всем на свете. Мы вежливо и информативно отвечали.
Наливая нам еще по чашке чая, старушка вдруг со вздохом сказала:
– Эх, хорошие вы ребятки. И как вас угораздило в это ввязаться…
Я поперхнулся.
– О чем вы? Во что ввязаться? – засыпали мы вопросами старушку, но та словно забыла о сказанном и переключилась на другую тему.
Вскоре она достала старый альбом с фотографиями.
– Это Жорик, сынок мой, – с гордостью сообщила старушка, демонстрируя нам выцветшие черно-белые фото светловолосого мальчика. Она принялась с упоением рассказывать, каким сорвиголовой и затейником рос ее сынок. Слушать было не очень интересно, и мы с Владом начали украдкой зевать в кулак.
– Я ему в детстве одну колыбельную пела, собственного сочинения. Жорик ее очень любил, даже уснуть без нее не мог. Вот такую.
И она запела удивительно красивым и даже каким-то молодым голосом:
Закончив песню, старушка начала ее заново. Когда она закончила петь в третий раз, я промямлил:
– Нам уже, наверное, пора…
Но старушка не обратила никакого внимания, будто нас и не было в комнате. После того, как песня прозвучала в четвертый раз, Влад шепнул мне на ухо:
– Кажется, бабушку заклинило…
Колыбельная пошла по пятому кругу. Мы с Владом встали и потихоньку попятились к выходу из кухни.
– Нам пора идти. До свидания. Спасибо за чай, – лепетал я, но мои слова потонули в протяжном «о-о-о» и «а-а-а», что старательно выводила старушка. На нас она даже не посмотрела.
Глава 17. Ничего себе поездочка
Оказавшись на улице, я первым делом взглянул на часы – и зашипел от досады. Было почти три часа.
– Тетя Галя наверняка уже пришла. Блин, мама меня убьет… – обреченно заявил я.
В это время из-за угла выехало такси и медленно поплелось по нашей стороне улицы. Очевидно, водитель высматривал пассажиров. В моей голове сразу же родилась идея, как побыстрее попасть домой.
Выбежав чуть ли не на проезжую часть, я замахал руками, призывая водителя остановиться. Такси тотчас затормозило. Мы с Владом тяжело плюхнулись на задние сиденья.
– Куда едем? – зычным голосом спросил водитель.
– Кутузовская, 54… – выдавил я, переводя дыхание. – Только как можно быстрее!
– Не вопрос, домчимся с ветерком…
Водитель поправил шляпу на голове и с хрустом врубил первую передачу. Взвизгнула резина, и машина рванула с места.