Лагорд и правда был похож на Маракса. Впрочем, демоны были друг на друга и так похожи чуть больше, чем существа одной расы, но в родстве не было сомнений из-за одной странной черты: у обоих кончик носа был таким тупым, как будто хрящ в этом месте отсутствовал наполовину. Впрочем, это нисколько не портило им внешность, а только придавало лицу несколько драконий вид при тёмных, спокойных полуприкрытых глазах и впалых щеках. Лагорд, по началу, напугал Крима своим исполинским ростом и низким чуть рокочущим голосом, ещё он всё время хмурил брови. Теперь же казалось, манера говорить выдаёт в нём добряка: он называл будущих алхимиков коллегами и просил не волноваться. Крима он вызвал первым. Тот выдохнул, унимая дрожь в руках, и положил на кафедру, застеленную вощёной тканью, бумажный свёрток. Отогнул один уголок, другой. Доктор выставил на кафедру ведро воды. Крим опустил в него брусок мыла и немного растёр поверхность, демонстрируя пену.
— Браво! — улыбнулся Лагорд, — Именно то, что и требовалось. Теперь иди к доске и рассказывай, из чего получил. Затем, запиши реакцию, которая произойдёт, если проварить этот шедевр в кислоте. Потом расскажешь мне про йодное число и индекс омыления. Для таукартского бионика это не составляло никакого труда. Он последовательно записал все реакции и дал точные разъяснения. Лагорд остался доволен, хотя отметил, что придётся переучиться писать цифры, буквы и символы на местный лад. Он вышел в самый центр маленького амфитеатра, в котором сидели будущие студенты, и произнёс свою обычную речь:
— Дорогие коллеги! Одни из вас получили билеты с вопросами. Другие — практическое задание. Я вижу, что на экзамен явились далеко не все соискатели, это вполне нормально. Если ты недостаточно усидчив и не любишь создавать всё с нуля собственными руками, то делать тебе в нашем ремесле нечего. Алхимия изучает, главным образом, не превращение веществ, а совокупность редко учитываемых условий. Скоро вы поймёте, что такие условия как различные магические энергии, излучения, координаты, да даже день и час вашего появления на свет значат очень и очень много для каждого проводимого эксперимента. Периодическая таблица элементов всё растёт, классическая химия учитывает далеко не всё, она лишь ваша ступенька, а то, что вы узнаете в этих стенах, откроет вам мир по-новому. Скажи мне, уважаемый гражданин Таукарта, легко ли дался тебе этот кусок простого мыла?
— У меня возникли определённые трудности… — проговорил Крим, а перед глазами у него на секунду возник интерьер злополучной таверны.
Лагорд прикрыл глаза и кивнул. — Казалось бы, смешал ингредиенты, ускорил их реакцию теплом и получай результат, но нет. Так у всех. Только практика даёт бесценный опыт, ведь тот поташ, который ты соединил с жиром, должен был дать нужный результат, натрий здесь почти ни при чём, он просто придал твёрдости веществу. Тебе пришлось искать, просить, тратить время и керосин, ждать, читать много не относящегося к делу материала, и скажи мне честно, если тебя не примут, вспомнишь ли ты добром тот момент, когда взял в руки готовый продукт? — Да. — пожал плечами Крим, — Это было… удивительно. Лагорд взял его документы, стал что-то в них писать, и подняв на секунду взгляд от бумаг, проговорил: — Значит, ты просто тронулся умом. Впрочем, как и все мы. Добро пожаловать! Наконец, профессор протянул ему бумаги. — Встретимся на лекции. Эту макулатуру занесёшь в кабинет, сейчас напишу его номер, только не суйся в другие комнаты, они тебе незачем.
Крим был совершенно очарован речью и окрылён победой. С момента приезда он, совершенно точно, не испытывал ничего подобного. Сейчас ему, наверное, проставят все печати и он сообщит об этом домой с великой гордостью.
Почти состоявшийся студент сравнил ту цифру, которую изобразил ему Лагорд, с иероглифом на двери. Сосредоточится на всех деталях было трудно от весёлого волнения, но вроде бы, все проклятые палочки и точечки совпадали, и он толкнул дверь с лёгкой душой. Обстановка ставила в тупик. Кабинет напоминал врачебный своим количеством застеклённых полок и кушеткой, накрытой белой простынёй. Напротив большого окна на табуретке сидел здоровяк, приход новоиспечённого студента оторвал его от книги. — Ух ты, какие гости! — гаркнул он, наклонился вперёд и стал беззастенчиво разглядывать Крима.