– Ты говоришь о самолете? – спросила она.
– Нет, я о голосах.
За изгородью вновь негромко захихикали. Я бросился посмотреть, кто там, и чуть не упал, поскользнувшись. Пришлось ухватиться за куст, чтобы не упасть. Там не было ни души. Пустой двор перед домом. Поправив ранец, я вернулся на тротуар.
– Рикки, ну и чудило ты, – засмеялась Айрис.
Но я видел, что она искоса посматривает на меня. Наверное, подумала, что я уж очень большой чудило и не гожусь ей в приятели.
– Я действительно слышал, – пытался уверить ее я, – они или прячутся в кустах, или…
– Аа-а-а-ай! – раздался боевой клич, и кусты закачались.
Я отпрыгнул прямо на дорогу, а из кустов выскочили четыре фигуры. Три мальчишки и девчонка. Они вопили и улюлюкали. Мои четыре заклятых врага!
Я видел, как вытянулось лицо у Айрис. И тут Жаба схватил меня. За ним – Дэйвид, Бренда и Джаред. Хохоча и вопя, они стали крутить меня в разные стороны. Потом Дэйвид толкнул меня, и я полетел на землю, прямо в холодную вязкую грязь.
– Пустите! – пытался я отбиваться. – Отцепитесь! Что вам надо?
6
– Отпустите его, – услышал я голос Айрис.
– Пожалуйста, – проговорил Жаба. – Пара пустяков.
И устроившаяся было на мне жаба с круглой рожей скакнула в сторону. Я перевел дыхание. Они дали мне встать и отступили на шаг.
Айрис стояла у края тротуара, сжав руки в кулаки и глядя на происходящее широко открытыми глазами.
Я с трудом сделал шаг. Но Жаба и Джаред толкнули меня назад.
– Не торопись, – бросил Джаред, невысокий и худой, но, пожалуй, из них самый подлый.
– Чего вам надо? – спросил я.
– Ты зачем сказал Таше, что банка с пепси полетела из-за меня? – Жаба приблизил ко мне свою красную лоснящуюся рожу.
– Потому что она полетела из-за тебя, – выпалил я, сбрасывая грязный лист с волос.
– Но Таше-то какого черта ты это сказал? – тянул свое Жаба.
– Потому что он слабак, – проговорил Дэйвид.
– И трус, – вставила Бренда.
– Потому что он ябеда, – подвел итог Жаба.
– Но это все из-за тебя! – закричал я, когда они снова толкнули меня в грязь.
Айрис вскрикнула и закрыла рот руками. Я видел, что она не на шутку испугалась.
– Да не бойся, – бросил я ей. – Они мне ничего не сделают. Так ведь? – Я повернулся к Жабе.
Вся четверка заржала.
– Что мы сделаем Ку-ку-Рикки? – спрашивает Бренда.
– Отмутузим его, – предлагает Дэйвид.
– Нет, лучше пусть споет, – кричит Жаба, подмигивая мне.
– Только не это, – ору я. – Все, что угодно, только не это.
Они больше всего веселятся, заставляя меня петь. Они все время мучают меня, требуя, чтобы я пел. Наверное, потому, что у меня нет ни голоса, ни слуха.
– Ради бога, – чуть не со слезами на глазах прошу я.
– Это ты брось. Надо спеть. Спой своей новой знакомой, – издевается Бренда и головой кивает в сторону Айрис.
– Не буду! – упорствую я.
Дэйвид и Джаред наклонились надо мной и давят на плечи, все глубже запихивая меня в грязь.
– Будешь петь? – спрашивают они.
– Пой «Звездное знамя»! – приказывает Жаба.
Остальные одобрительно орут и хлопают.
– Во-во! Точно! «Звездное знамя»! Самое оно.
– Н-е-е-е-т! – чуть не плачу я. – Только не это! Ну, ребята, хватит! Я же слов не знаю. Не заставляйте меня снова петь гимн!
Я просил их и умолял. Айрис просила и умоляла. А этим злыдням хоть бы что. Уставились на меня и из грязи не выпускают. Что тут делать будешь? Другого способа отделаться от них нет. И вот сижу я в ледяной грязной каше и начинаю петь.
– «Ты видишь…
Они так и покатились со смеху. Свистят, улюлюкают. Словом, резвятся вовсю. Чуть сами не падают в грязь.
– …и дом храбрых».
Кое-как дотянул я до конца. Половину слов, само собой, растерял. В высоких местах голос у меня срывался, и я фальшивил почем зря. И уж, само собой, никогда мне так муторно не было. Что теперь обо мне Айрис будет думать? Что второго такого дебила не сыщешь. Что я законченный неудачник. Мне хотелось раствориться в этой грязи, уползти в нее, как червяку, и больше никогда не вылезать на свет божий.
Я собрался с силами, выскочил из лужи и дунул со всех ног. Не оглядываясь. Ни на четырех заклятых врагов. Ни на Айрис. На Айрис тем более. Не хватало мне видеть, как и она смеется надо мной. Или жалеет.
Я мчался не останавливаясь, будто все силы ада гонятся за мной. Прибежав домой, я захлопнул за собой дверь и бросился к себе в комнату.
Это все из-за Таши, стучало у меня в голове. Сначала она вышибла меня из редакции – и все из-за какой-то случайности. А затем еще и сказала Жабе, что я настучал на него. Естественно, Жаба с дружками насел на меня. А чего им оставалось делать? Выследить меня и унизить перед Айрис! Всему виной Таша… всему виной Таша…
Я долго не мог заснуть, все думал, как в один прекрасный день сполна отомщу Таше.
Рано утром меня разбудил звонок. Была суббота. Я поднял трубку, еще толком не проснувшись. И кто, вы думаете, звонил? Таша.
Да-да, она. Совершенно неожиданный звонок. Который изменил всю мою жизнь.
7
– Алло, – хрипло пробормотал я, все еще не совсем очнувшись ото сна и прокашливаясь.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала Таша.
– А… – с недоумением выдавил я, присев на кровати.
Это еще что? Таше нужна моя помощь? Я что, сплю и мне это снится?
– Нужен репортаж, – продолжала Таша. – Для газеты. Я всех просила, кого знаю, никто не может. Остаешься только ты. Хотя мне и не хотелось тебя просить. Но ты – моя последняя надежда.
– А… – тупо тянул я.
– Рикки, ты поумнее что-нибудь сказать можешь? – сердилась Таша. – Я что, тебя разбудила?
– А… Да нет… – Я снова прокашлялся и потряс головой, чтоб собраться с мыслями.
Таше нужна моя помощь?
– Приходи в школу. Надо сделать репортаж о зимней мойке машин в нашей школе, – говорила Таша. – Текст и фото. Ясно?
– А… – бубнил я. («Да что я заладил «а…» да «а…»? Шок, наверно».) – Мойка машин зимой, говоришь?
Слышно, как Таша вздохнула.
– Ты что, ничего не слышал о том, что у нас в школе регулярно ребята моют машины? Не видел знаки? Они всюду поразвешаны. И в газете объявляли.
– Ах да, как же. Я и забыл, – соврал я, глядя в окно. Солнечный денек. Самый раз для мытья машин. – Здорово. Я бегу в школу, Таша, – сказал я ей. – Спасибо, что даешь мне еще один шанс.
– Я бы и не подумала звать тебя, – холодно процедила Таша. – Только все наши репортеры разошлись по своим делам, а остальные участвуют в мойке машин. Если б мой пес умел снимать, я б скорее его попросила.
– И на том спасибо, – кричу.
Я понимаю: она хочет оскорбить меня. Но ведь в то же время она действительно дает мне шанс. А там, глядишь, и в летнюю школу ходить не придется.
Я натянул выцветшие джинсы и свитер. Проглотил на ходу завтрак – розовые, синие и зеленые хлопья со стаканом апельсинового сока. И вприпрыжку помчался в школу.
День был теплый. По радио, правда, обещали к вечеру снег, только не очень-то верилось.
Перебегая улицу, чтобы попасть на школьный двор, я увидел, как множество ребят собралось на спортплощадке. Это они будут мыть чужие машины. На большом объявлении, парусящем на утреннем ветерке, можно было прочитать: «Хардингская школьная мойка машин – $5».
Из подсобки тянули шланги. На длинной стойке стояло множество небольших ведер, лежали губки и груды белых тряпок. Синий «понтиак» и минивэн уже стояли в очереди, ожидая мойки.