- «Сказки Скверного Енота», - произнес я и отправился в рубку.
Не знаю, чего я ждал от енотьей литературы. Но чтение меня неожиданно затянуло причудливостью и какой-то волшебной притягательностью описываемого мира. Мифы были заковыристы, местами смешны и добродушны, местами - страшны и жестоки. Естественно, пропагандировали воровской и попрошайнический образ жизни и мысли.
Первые двадцать страниц я был очарован. А вот дальше… Дальше я был озадачен. И это мягко сказать.
«Открылось Скверному Еноту отражение в Волшебном Зеркале и изрекло зловеще: «Я заберу тебя, Скверный Енот». И зеркало треснуло. И разлилась злоба и ярость по полям и кустам земным. И исчезли те, кому надлежало исчезнуть. Остались те, кому надлежало остаться.
Обратный ход был только через сестру Волшебного Зеркала и ее заклятого врага – Колдовское Зеркало. Но где его взять? И ушел Скверный енот в поисках Колдовского зеркала, чтобы вернуть близких и убрать дальних».
Зеркала. Зеркала. Не дают они покоя мне. Мистические предметы, полные тайн и смыслов. Зеркала-планеты. Енотские зеркала. И Большой Брат на платформе всегда в окружении зеркал.
Есть ли тут связь? Или я ищу черную кошку в темной комнате, когда ее там нет?
В невесомость рубки вплыл Абдулкарим с раскрытой книгой «Позор Радикулита». Такой вот у нас получается клуб библиофилов.
- Вот послушай, как он пишет, и преклонись перед красотой эпичного стиля! - воскликнул мой друг и напарник. – И сказал Радикулит: «Коли в братве согласья нет, так любой фуфлыжник бугор, а тогда»…
И тут по звездолету ударили…
***
Меня будто вывернули наизнанку и вернули обратно. Это было не больно – вся боль мира просто исчезла на звездных просторах. Это было противоестественно, безысходно и очень, очень страшно.
Налилась фиолетовым светом и исчезла Вселенная вокруг нас. А вот это совсем плохо. Если рубка погасла, это могло означать, что оптические преобразователи звездолёта выведены из строя. «Принцесса Дэви» вполне может превратится в бездушную и бездвижную болванку.
- «Принцесса»! – крикнул я.
Нет ответа.
Я ударил по выступу на слабо светящейся металлической стенке. И передо мной выдвинулась обычная сенсорная панель. И, спасибо Господи, она совсем бледно светилась и отзывалась на прикосновения пальцев! Я пробежался по ней, пытаясь вызвать программы быстрой диагностики корабля. Но без какого-либо толку.
Корабль жив? Надеюсь. А надежды юношей и послов Великого Предиктора питают.
Абдулкарим тоже начал действовать и вызвал резервный пульт.
- Ничего, родимая. Ничего, «принцесска». Сейчас мы тебя поставим в строй, – нашептывал он. – Сейчас мы тебя вылечим…
Заструилась по силовым сосудам, аортам и капиллярам корабля живительная энергия. Панель управления засветилась ярче…
А потом появились звезды вокруг нас. Мы снова были во Вселенной. Ее частью. Ее деятельной составляющей, а не запертыми в умирающем корабле биологическими объектами, обречёнными на деструкцию.
- Атака продолжается, - спокойным голосом уведомила «Принцесса Дэви». - Метрика пространства меняется.
- Противодействие? – спросил я.
- Выпадение на одну миллионную в частоте пространственно-временного проявления реальности…
Прошло еще несколько секунд, и «Принцесса» заворковала:
- Атака отражена.
- Источник атаки?
- Не идентифицирован…
- Что будет при следующей атаке?
- Выстроен алгоритм защиты. Надеюсь, что он сработает без проблем и последствий. Успокоитесь, зайчики, все будет хорошо, - сегодня у «принцессы» был благостно-воркующий настрой.
- И кто же так крепко по нам врезал? – задумчиво произнес я, возвращая себе спокойствие и унимая бешеный стук сердца.
- Можно построить не один десяток благоразумных предположений, - начал нудить Абдулкарим. – Однако…
Его прервал переливчатый, как звон хрустальных фужеров, сигнал вызова.
Ну надо же! К нам на контакт просился Большой Брат!
- Принять вызов, - отрывисто приказал я.
У Большого Брата, появившегося в проеме видеопортала, был на редкость самодовольный крокодилий оскал. И пропал он не сразу – продержался еще пару секунд после того, как контакт был установлен. А потом, как мне показалось, на морде рептилоида проявилось горькое разочарование. И он заохал: