Когда мы попытались выйти на связь с резиденцией Большого Брата, в видеопроеме возникла прекрасная черноволосая дева в тунике, сидевшая за полукруглым пультом. От имени Галактического совета мы потребовали соединить нас с властителем планеты.
- Соединяю, - тут же кивнула прекрасная дева.
Перед нами появился просторный зал, сводчатый потолок которого держала пара десятков толстых гранитных колонн. В нишах смиренно скучали старинные беломраморные статуи копьеносцев, дискоболов. Самая большая статуя – метров пяти высотой – изображала Большого Брата, гордо стоявшего на двух своих коротких и толстых ножках и опирающегося на копье с зубастым наконечником. Вдоль всех стен были расставлены зеркала различных очертаний и размеров. А в центре голубел чистой водой просторный бассейн, на краю которого в шезлонге наслаждался жизнью сам Большой Брат в окружении прекрасных дев и двух шерстистых слонов.
На нас никто не обращал никакого внимания. Большой Брат занимался своими делами – то есть спокойно и неторопливо расслаблялся и нежился, даже не поворачивая головы в сторону нашей видеоразверстки, зависшей в воздухе.
- Кого-то он мне напоминает, - задумчиво протянул Абдулкарим, барабаня пальцами по подлокотнику пузырчатого пилотского кресла.
И вдруг он подорвался, как ошпаренный. Исчез из рубки. И появился через пару минут, с довольным выражением лица протягивая мне старую книгу с некогда яркой, а ныне давным-давно выцветшей обложкой.
- Похож? – он ткнул пальцем в обложку.
Так, что там? «Крокодил Гена и Чебурашка против Фантомаса…» На обложке два животных, в уютной домашней обстановке за обеденным столом пьющих чай из самовара. Одно - небольшое, ушастое, с наивными глазами, похоже на карликового вампира-медососа с Делиссы. А вот второй – крокодил в смокинге и старомодной шляпе-котелке на затылке, на самом деле был копией Большого Брата. Будто с натуры рисовали.
- Один к одному, - согласился я. – Эталонный рептилоид.
Ну а что удивляться? Секта исказителей состояла исключительно из рептилоидов. Которым несколько тысяч лет назад кто-то из Тех Пространств наплел то ли по злобе душевной, то ли по недомыслию, что их назначение сеять Хаос в развивающихся мирах.
Правда, Большой Брат смотрелся побогаче. На кончике хвоста златой наконечник с погремушкой. На шее массивный златой ошейник с похожим на блюдце орденом, усеянным драгоценными камнями. Часы из многомерного злата на лапе. Длинный крокодилий нос покрыт золотым напылением - и его в настоящий момент усердно полировала бархоткой смазливая девица, а ее напарница почесывала хозяина между похожими на локаторы чешуйчатыми ушами.
Странно, конечно, все это. Всегда сила искаженцев была в невидимости и незаметности Маскировка для рептилоидов была вечной проблемой. В ход шли и голограммы, и нанитовые маски, и даже операции по трансформации тела. А этот – один позолоченный нос чего стоит! Он определенно хотел, чтобы его видели отовсюду и восторгались им громогласно. Наверное, такое желание живет в каждом скромном рептилоиде, но подавлялось оно у них всегда нещадно. Но что должно было случиться, чтобы он так вызывающе и напоказ сбросил все оковы и правила? И кто его надоумил? Что за недобрая сила?
Ожидание затягивалось. Я уже хотел было напомнить о себе. Но тут девица с бархоткой закончила полировать рептилоиду кончик носа, и он глухо пророкотал:
- Поди прочь, прекрасная дева! Все пошли прочь!.. Слоны могут остаться…
Девы быстро удалились из зала. И Большой Брат скептически уставился на нас.
- Ох, ох. На нас обратила внимание сама Галактика!
Не обращая внимания на его иронический тон, мы представились по протоколу. И я отчеканил твердым, не терпящим возражений голосом, вбивая каждое слово, как гвоздь:
- Реликтовая рептилия, называемая себя Большой Брат. Уведомляю, что вы нарушили 1239 статей Галактических законов и сто пятнадцать пунктов внутреннего кодекса Секты исказителей. Вам предписывается покинуть планету в недельный срок…
- Ох, ох, - заквохтал, как курица, Большой Брат.
Он поднялся с ложа во весь рост. Схватился лапами за нос и в отчаянье замотал головой. Потом нырнул в бассейн и ушел на дно.
Вынырнул он через минуту. С шумом выпустил воду из ноздрей. И осуждающе уставился на нас.
Как с такой резиновой мордой можно иметь такую выразительную мимику? На ней читались и скорбь, и осуждение, и искреннее недоумение с толикой обиды.
- Ох, ох, ох, - заохал он. – Я в печали. Я расстроен. Я просто в буре эмоций!
- Довольно ерничать! – сурово произнес я. - Галактика ждет от вас выполнения законных требований. И оставляет за собой право на применение силы.