Я: Спасибо за кофе, и за то, что заставил покраснеть.
Его ответ незамедлителен, отчего моя улыбка становится еще шире.
Оз: Это цель моей жизни. Поклоняться тебе и заставлять улыбаться.
Я: Успешно!
Оз: Я говорил об этом раньше, но каждую среду я обедаю со своей мамой. Хочу, чтобы сегодня ты ко мне присоединилась, Мэллори. Пожалуйста.
Я останавливаю пальцы над буквами, не в состоянии придумать ответ. Он спрашивал меня однажды, перед тем как произошла наша ссора, и я подумала, что это шутка. Это большой шаг — встретиться с его мамой. Готова ли я к этому?
Оз: Ты — моя жизнь навсегда, малышка. Я бы хотел, чтобы мама встретилась с женщиной, о которой я ей рассказывал.
Это вырывает меня из моего тумана.
Я: Ты рассказывал ей обо мне? Что ты говорил?
Оз: Насколько ты невероятно умна и потрясающе красива. И что мы обещаем подарить ей десять внуков.
Я: Десять?! Ты не мог сказать такого!
Оз: Вероятно, тебе стоит пойти на обед и исправить меня.
Качаю головой, улыбаясь, а потом сдаюсь. Я знаю, что чувствую к Озу, и знаю, что он чувствует ко мне, даже если мы не произнесли слова вслух. Он делает это для меня, так что понимаю, рано или поздно это произойдет.
Я: Ладно.
Оз: Ты продолжаешь делать меня самым счастливым человеком на свете.
Я отправляю целующийся смайлик и убираю телефон в стол. Провожу руками по светло-голубому льняному платью. Лето в Нью-Йорке — это чертова жара, поэтому я надела что-то легкое. Но подходит ли оно для встречи с мамой Оза? Вокруг талии завязана белая лента, и я рассеяно поправляю ее. На мне кремовые босоножки на танкетке, а волосы приподняты — наконец чертов засос сошел с моей шеи. Слава Богу, иначе я ни за что не согласилась бы на встречу с мамой Оза, если бы он все еще был там.
Вздохнув, я пытаюсь расслабиться. Рано или поздно это произойдет, так что почему бы и не сегодня. Интересно, Оз не упоминал об обеде до этого момента, чтобы у меня не было времени передумать? Он слишком хорошо меня знает.
Приходит Скайлер в блузке королевского синего цвета и белых брюках с завышенной талией, которые обтягивают ее стройные ноги. Прямые темные волосы стянуты в строгий конский хвостик, и она приветствует меня, когда вешает сумку.
Прислонившись к стене нашей кабинки, она смотрит на меня.
— Кто теперь умер?
Я смеюсь, потому что, клянусь, она говорила мне это каждое утро до того дня, как мы с Озом наконец-то решили нашу проблему.
— Еще никто. — Она наклоняет голову, и я продолжаю: — Я встречаюсь с его матерью.
Скайлер издает звук, который могут слышать только собаки, и начинает скакать. Я не знаю, как она делает это на своих блестящих черных шпильках, но закатываю глаза и пытаюсь сдержать смех.
— Обычно я не веду себя как девчонка. — Она обходит перегородку и садится на край моего стола, опирается подбородком на кулачки, будто ребенок в ожидании истории, и я начинаю смеяться.
— Заткнись! Ты как подруга должна поддержать меня. — Я игриво выбиваю руки из-под нее.
— Я пытаюсь поддержать, — говорит она с поддельным раздражением и возвращается к своей кабинке. — Эй…
Я смотрю вверх и вижу, что она смотрит на меня.
— Это действительно важно и очень здорово, что он позвал тебя. — Она пожимает плечом, будто ей трудно серьезно относиться к нашей личной жизни. — Думаю, если он достаточно хорош для тебя, то ты должна дать ему все, — и она отходит от перегородки.
Я делаю глоток кофе. Неудивительно — он именно такой, как мне нравится. Много сливок, много сахара и чуть-чуть корицы.
Идеально. Как и Оз.
Оттолкнув свои страхи, я начинаю работать, зная, что зацикливание на этом ничем не поможет.
Глава 29
Мэллори
Оз подходит к моему столу за несколько минут до полудня, и я слышу, как с другой стороны перегородки Скайлер напевает заглавную музыкальную тему из «Челюстей».
— Ду-дум. Ду-дум. Ду-дум-ду-дум-ду-дум.
Оз приподнимает бровь, и я пожимаю плечами. Вкладываю свою руку в его, и он ведет нас из моего отдела к лифту.
— Нервничаешь? — спрашивает он, поднимая наши соединенные руки и целуя мое запястье.
Мой пульс трепещет.
— Немного, — признаюсь я, улыбаясь ему. — Я никогда не делала этого раньше.