***
- Господи, Тонька, на себя не похожа… - пораженно сказала мама, с волнением ожидающая её из салона.
- Это я, абсолютно точно я, - весело заверила Тоня, не став уточнять, что намеренно попросила о таком особенном мейкапе.
Папа тоже ее поначалу не узнал, а потом сделал вид, как будто падает в обморок, сражённый её красотой. На протяжении дня девушка несколько раз заглядывала в зеркало, боясь, что волшебство разрушится, и она увидит прежнюю Тоню с нелепыми косичками и затравленными глазами. Однако вскоре привыкла к своему новому облику, и осталась только решимость и уверенность в себе.
Тоня стояла перед трельяжем в комнате, разглядывая себя. Она была прекрасна, и тот, кто вздумал спорить, покривил бы душой. Чуть-чуть подновила мейк и нанесла на губы нежно-розовый блеск - они казались невинными и в то же время соблазнительными. Для того, чтобы сразить Арсена Шаховского наповал, Тоня выбрала стильное чёрное кружевное платье с открытыми плечами. Чтобы не казаться скучной, выбрала стильные аксессуары: серебристый цветок на черной широкой ленте на шею, блестящий клатч, и туфельки на каблуке. Волосы ей мама заплела в пышную французскую косу, перекинутую на правое плечо.
Разглядеть в этой таинственной и утончённой красавице старомодную и забитую Антонину Смирнягину из 11 "В" не представлялось возможным.
- Ты на Снежную Королеву похожа, - мама заглянула в ее комнату и улыбнулась.
Она надела то самое красное платье, а светлые волосы забрала в элегантную причёску и выглядела потрясающе.
- Ну, по-моему, Снежная Королева должна быть со светлыми волосами и в белом, - возразила Тоня. – Я до неё как-то не дотягиваю.
- И всё же что-то такое есть… Стальной блеск в глазах… - задумчиво сказала мама. – Я до сих пор не понимаю, зачем ты придумала эту глупость с именем?
Тоня сказала родителям представить её как Нину. Она так кардинально поменялась, что существовала довольно-таки большая вероятность ей быть не узнанной Арсеном Шаховским, и это нужно было использовать. Только довольно-таки редкое имя может ее выдать. Если же все обнаружится, Нина - это та же Антонина, так что конфузиться Тоне не придётся.
- Девчонки! – позвал из коридора отец. – Заканчивайте марафет наводить, нам пора!
Тоня чувствовала себя одновременно Золушкой и героиней голливудского фильма, когда отец распахнул дверцу, и она грациозно выпорхнула из машины. Впереди простиралась аллея из деревьев, на ветках которых лежали паутинки из маленьких фонариков. В конце светил огнями ресторан «Алмаз» - самое пафосное заведение в их городе.
- Мы немного опоздали, - расстроено заметил папа. – Теперь Шаховский решит, что я непунктуальный человек.
- Не бери в голову, папочка, - Тоня коснулась его локтя. – Опоздали-то мы всего на пять минут, так что ничего страшного...
Молодой официант проводил их в роскошный отдельный кабинет, где был настоящий камин, гравюры на стенах, кожаные диваны и стол, накрытый роскошной скатертью.
Шаховские были там. Тоня из-под ресниц взглянула на Арсена. В чёрном костюме с бабочкой он был просто великолепен, однако весь его вид выражал скуку. Уткнувшись в свой телефон, Арсен при их появлении даже не поднял головы, и сделал это только тогда, когда Захар Шаховский что-то строго сказал ему. «Отец заставил, для него это статусная встреча. А так он бы сюда ни в жизнь не притащился» - догадалась Тоня. Значит, он не знает, с кем конкретно собрался вести переговоры его отец.
Вот сейчас… Сейчас…
Поморщившись на замечание отца, Шаховский-младший на секунду закатил глаза, а затем, улыбнувшись дежурной улыбкой, посмотрел на Тоню в упор.
А в следующее мгновение что-то в его льдистых глазах дрогнуло.
Тоня, которая готова была в тот же момент хлопнуться в обморок, попыталась взять себя в руки и не выдать этого внешне. Почему он молчит и так странно на нее смотрит? Может, она все-таки переборщила с макияжем? Может, коса некрасиво распушилась? На платье пятно или, того хуже, затяжка?
Пусть этот чертов Арсен Шаховский уже скажет хоть что-нибудь!
- Отец не сказал мне, что на этой сугубо деловой встрече будет такая очаровательная девушка, - негромко проговорил Арсен наконец.
И по бархатистым, интимным, незнакомым интонациям в его голосе, Тоня поняла, что он… Не узнал ее! Черт побери, он ее не узнал!
- Моя дочь Нина, - без запинки представил Тоню папа.