— Ничего, как-нибудь. Прятаться я научилась хорошо. Хотя, кажется, я за последний год слегка отвыкла от этого.
Они помолчали, глядя друг на друга. Барден изо всех сил сдерживался, чтобы не прибегнуть к ментальной магии и не объяснить напрямую Илис все то, что не мог сказать вслух. Сентиментальным я становлюсь на старости лет, подумал он с неудовольствием. Ничего, ничего, терпи, не развалишься. Смог соврать, смоги и вытерпеть последствия своего вранья.
Когда он спустился вслед за Риттером в подвал форта и снова увидел Грэма, то сразу подумал: лучше пусть Илис считает своего друга мертвым, чем узнает, во что он превратился. И дело было не только в физических увечьях, хотя поломали его изрядно, а слепили после кое-как. Барден смотрел глубже и видел иное: в Грэме не осталось ни воли к жизни, ни той внутренней силы, которая так восхитила его при первой встрече. В нем вообще ничего не осталось.
— Только пожалуйста, пожалуйста, не говорите мне, что мы с вами еще встретимся! — снова заговорила Илис молящим тоном и для пущей убедительности даже прижала руки к груди. — Меня ваши предсказания пугают до дрожи!
— Не скажу, — усмехнулся Барден, сверкнув глазами, и добавил: — Не забудь заглянуть к Марку. Он расстроится, если ты уедешь, не попрощавшись с ним.
Сборы прошли быстро. За все время скитаний у Илис так и не получилось обременить себя множеством личных вещей. Нарядные платья с длинными юбками и широкими рукавами помещались в одном, не слишком большом сундуке, но Илис не собиралась брать их с собой. Они были сшиты по настоянию Бардена и на его деньги и, по сути, принадлежали ему. Все остальные вещи Илис поместились в небольшую потрепанную сумку, приплывшую с ней на материк из Истрии.
С трудом удалось разыскать Марка. Он был во дворе и вместе с солдатами упражнялся с оружием. Отрывать его от дела не хотелось, но другой возможности могло и не представиться, на рассвете Илис намеревалась отбыть из форта. Она помаячила немного с краю двора, но Марк не замечал ее. Окликнуть — не услышит из-за бряцанья оружия, а подходить к нему было немного боязно. Зацепят еще ненароком. Илис помялась, немного послонялась туда-сюда, даже попрыгала на месте. Марк ее не видел. Оставалось последнее средство, которое не могло не подействовать. Илис вздохнула, пробурчала под нос формулу и коротко взмахнула рукой, запуская в небо огненного «змея». Ее миленький фейерверк привлек всеобщее внимание: солдаты замерли, все как один повернувшись в ее сторону, кое-кто даже выронил оружие. Раздались удивленные и восхищенные возгласы, далеко не все пристойные.
Хмурясь, Марк подошел к Илис, сжимая в руке обнаженный меч. Илис невольно попятилась, выставив перед собой раскрытые ладони.
— Эй, эй! Потише. Ты проткнуть меня собираешься? Не надо.
— Что означает это представление? — прошипел Марк, резким движением вталкивая меч в ножны. Он был разгорячен упражнениями, лицо его раскраснелось, влажные мягкие волосы прилипли ко лбу.
— Тебе не понравилось? Жаль.
— Илис!
Илис искренне не понимала неприязнь принца к магии. Почему самый безобидный, да к тому же красивый фокус выводит его из себя?
— Ладно, ладно. Не злись. Что мне было делать, если ты меня в упор не видел?
— А что за срочность? Подождать нельзя было?
— Нельзя. Я уезжаю завтра утром.
— Что? — тут же охолонул Марк. — Уезжаешь? Куда? Отец ничего не говорил мне.
— А я одна уезжаю, — хмуро сообщила Илис. — Без него.
— Постой, — Марк нахмурился, взял ее за локоть и повел прочь от площадки, где солдаты возобновили свои упражнения с оружием. — Я не понимаю. Вы… у вас с отцом что-то вышло? Он… прогнал тебя?
— Прогнал? — фыркнула Илис. — Вот еще! Я сама решила уехать.
— Но почему? Или… лучше не спрашивать?
— Уж будь добр.
— И ты окончательно решила? — Марк мрачнел на глазах. — Куда же ты поедешь?
— Сначала в Эдес, — подумав, сказала Илис. — Там мне тоже нужно кое с кем попрощаться. А потом — не знаю.
— Вернешься домой?
— О нет! Домой мне нельзя. Дома меня ждут… с распростертыми объятиями.
Марк, который до сих пор не знал ничего об ее семейных обстоятельствах, посмотрел на Илис с недоумением, но переспрашивать не стал.
— Значит, сегодня мы видимся в последний раз?
— Я бы не стала зарекаться. Чего только не бывает на свете? Кто знает, может, меня когда-нибудь снова занесет в ваши края. На материке не так уж и много места, где можно разгуляться, — улыбнулась Илис.
— Пускай заносит поскорее, — ответил ей Марк серьезно и, вдруг страшно покраснев, слегка нагнулся и поцеловал ее в щеку. Илис немедленно пришла в восторг и в ответ повисла у него на шее. Хорошо, что их уже не видел никто из солдат: это зрелище было куда интереснее магического огненного фейерверка.
— 6-
— Илис, вы как тут оказались?
Удивление Рувато легко было понять. Не каждый день в доме, где живет холостой молодой мужчина, появляется незамужняя девушка, пришедшая без сопровождения, да еще в час, когда хозяин ее не приглашал и не ждал. Хорошо, что слуга сразу впустил Илис внутрь, не заставил ждать на ступеньках, на обозрении у всей улицы.
— Как-как, — нетерпеливо отозвалась Илис, поднимаясь из глубокого удобного кресла. — Ножками пришла, как же еще.
— Разве император вернулся в столицу?
— Нет, император сейчас в… в общем, он там, где он есть. Далеко отсюда.
— А вы тогда почему здесь?
— Мы с ним распрощались, вот почему. Послушайте, Рувато, вы тоже видите во мне этакий паразитический придаток к Бардену? — сердито спросила Илис. — К вашему сведению, я не всегда таскалась за ним хвостом, и у меня тоже есть свобода воли.
Рувато улыбнулся своей томной бледной улыбкой.
— Простите, Илис. Я ничуть не сомневаюсь в наличии у вас свободы воли, но я несколько удивлен, что вы вот так, неожиданно нагрянули ко мне…
— Да-да, я знаю, это не слишком вежливо, но я…
— Да я не о том, — мягко прервал Рувато. — Впрочем, неважно. Я очень рад видеть вас, Илис.
Илис тихонько вздохнула. В последнее время ей все чаще приходилось слышать от мужчин фразу "я очень рад вас видеть", и обычно это ничем хорошим не кончалось. Хорошего она не ждала и сейчас.
— Надеюсь, — продолжал Рувато, глядя на нее с выжиданием и легкой тревогой, — не случилось ничего… неприятного?
— Неприятное — это мягко сказано, — Илис снова погрузилась в плюшевые объятия кресла и закинула ногу на ногу — в гости к князю она заявилась в привычном мужском костюме и поэтому чувствовала себя весьма свободно. — Из-за вашей аферы со спасением принца погиб человек. Мой друг.
Рувато чуть нахмурил брови, размышляя, и уже через секунду лоб его разгладился. Соображал он очень быстро.
— Вы говорите о том северянине, который присоединился к отряду принцессы?
— Да, — подтвердила Илис деревянным голосом. — Только, ради Двенадцати, не расспрашивайте меня о подробностях.
— Не беспокойтесь, — сказал Рувато, занимая кресло напротив. — Ни о чем спрашивать я не буду, — и добавил, опустив взгляд и очень тихо, как бы про себя: — Значит, вы спокойно смотрели, как император убивает ни в чем не повинных людей, но как только смерть коснулась вас, или, вернее, вашего друга…
— Это нечестно! — вспыхнула уязвленная Илис, не дав ему договорить. — Вы ко мне несправедливы!
— Правда? — мягко спросил Рувато, поднимая на нее глаза, зеленые и мерцающие, как морская волна. — Может быть, и несправедлив. Здесь трудно быть справедливым. Однако, теперь, я думаю, вам больше не захочется защищать и оправдывать императора.
— Я никогда его не защищала и не оправдывала.
— Но вы смотрели сквозь пальцы на творимое им зло, тогда как могли вмешаться и…
Илис разозлилась.
— Давайте без громких слов! Сколько раз вам повторять: я не играю в ваши игры и не влезаю в политику!
— Но вы влезли, когда я попросил вас.
— Да, и это было очень глупо с моей стороны.
— Вы жалеете о том, что помогли Кириану?
— Еще как!
Рувато помолчал, поджав бледные губы. Его лицо было очень бледным и очень строгим, как у храмовой мраморной статуи, а глаза приобрели светло-изумрудный оттенок. Илис наблюдала за ним с некоторой тревогой. Ей еще не приходилось видеть Рувато рассерженным, но теперь он, кажется, злился. Увы, эмоции у него проявлялись совсем не так, как у Бардена, и судить о них было очень тяжело. Радовало одно: он, по крайней мере, держал себя в руках.