- Видите ли... - начал он. - Если бы я знал, то примчался бы мигом. Но... ко мне не приходило никакого распоряжения.
- По-твоему, я соврал? - Верховный лукаво прищурился. - Или не вызывал на деле, а сам уже не помню? Правильно, старик последние дни дохаживает, совсем из ума выжил... Так ведь ты сейчас думаешь.
- Нет, конечно, - Миловицкий поспешно помотал головой, - я хотел сказать, что, наверно, кто-то не передал на местах, поэтому до меня это приказание не дошло.
- Кто?
- Простите?
- Кто не передал на местах! - вспылил Верховный. - Кто конкретно, на каких местах конкретно!
- Я... не знаю кто, - сбился Миловицкий. - Я только предположил, что было так.
- Почему не знаешь? Это твой аппарат, тебе нужно следить, чтоб он работал исправно. Почему я всегда должен перепроверять за вами, почему вы сами ничего не можете сделать нормально... - Правитель устало отвернулся к окну.
Миловицкий сидел, не шевелясь и по возможности затаив дыхание. Никакие оправдания сейчас бы не прошли: Верховный был явно не в духе, что-то злило и раздражало Его - что-то, возможно, вообще не имеющее к Миловицкому отношения. Но именно он в данный момент оказался рядом и потому был во всём виноват.
- Эти ещё, - недовольно пробормотал Верховный, кивнув на окно. - Лезут, письма таскают.
- Кто? - не понял Миловицкий.
- Голуби, - Верховный отмахнулся. - Уже и окно закрыл, а они всё равно забираются, приносят. Надоели.
- Голуби? - вполголоса повторил Миловицкий.
Всё это время доходили разные слухи о самочувствии Верховного, но никакой определённости среди них не было. Теперь, кажется, начало проясняться...
- Господин Правитель, - Миловицкий посмотрел на Него, выражая по возможности всю преданность. - Вы хотели поручить мне что-то? Я в Вашем распоряжении.
- А? - Верховный отвернулся от окна, нашёл взглядом говорившего. - А, да. Слушай, дай - вон там чашка стоит, - Он повёл рукой в направлении стола.
Миловицкий соскользнул со стула и подался было в указанную сторону.
- Да, и это туда же положи, - Верховный передал планшет и свою личную перьевую ручку. Миловицкий бережно принял их и отошёл к столу.
- Вы работаете в таком состоянии, господин Правитель, - протянул он между делом. - Наш народ должен гордиться Вами.
- Да это Кирилл приходил, я ему подписывал кое-что, - Верховный махнул рукой.
Эрлин был здесь сегодня? Что ему понадобилось? Миловицкий инстинктивно принюхался к чашке.
- Там нет отравы, - послышался за спиной насмешливый голос Верховного.
- Н-нет, я просто хотел проверить, свежий ли чай, - пробормотал Миловицкий. (Отравы, похоже, действительно нет. Да и не его это метод...)
- Наисвежайший, - всё с той же насмешкой во взгляде Он проследил, как Миловицкий возвращается и садится на стул. - Кого подозреваешь?
- Н-никого, - он аккуратно передал чашку в обе руки Верховного. - Никого, конечно... Господин Правитель, а что Кирилл приносил Вам подписать?
- А тебе какое дело? Я тебя по другому поводу позвал.
- Нет, я просто думал, если потребуется моё участие...
- Не потребуется, - холодно отрезал Верховный. - Для тебя у меня другое поручение.
- Слушаю Вас.
Верховный смотрел некоторое время, оценивающе прищурившись, - будто прикидывал, а того ли выбрал человека. Но, видимо, выбор всё же устроил.
- Весной в Ринордийске пройдёт международная встреча, - неспешно заговорил Он. - Ты, я думаю, слышал.
Миловицкий с готовностью кивнул.
- Будет много гостей. Иностранцев... Я хочу, чтоб у них остались наилучшие впечатления. От города, и от его жителей тоже.
- Правильно ли я угадываю: Вы желаете допустить до встречи простых граждан?
- Можно до встречи... - Верховный лениво качнул головой. - Не так важно. Мне нужна беседа - искренняя доверительная беседа, между нашими умными людьми и их умными людьми. Можете, кстати, привлечь тех ребят, из бывшего Дворца, они умеют убедительно описывать, - Он усмехнулся, потом пристально посмотрел на Миловицкого. - Вот пусть опишут нашим гостям. Ведь в наших силах это обеспечить?
- Конечно, это в наших силах, - поспешно согласился Миловицкий. - Надо лишь тщательно проверить каждого, кто будет допущен, и тогда...
- Ты же говорил, они все благонадёжны, - заметил Верховный.
- Они, безусловно, благонадёжны, но... Видите ли, господин Правитель, всегда остаётся вероятность, что проявится человеческий фактор - вещь неприятная и довольно плохо поддающаяся контролю. Вы ведь знаете, как это у них бывает.
Про себя же Миловицкий думал, как неожиданны каждый раз подобные взбрыки. Ладно, тот сумасшедший с эпиграммой... Вспомнился Зенкин - вот уж паинька с глазами оленёнка, - как он стоял в помещении штаба, аккурат после свидания с тем самым сумасшедшим (к заключённым вообще-то не полагалось, но Миловицкий обеспечил ему это свидание, это могло быть полезно). «Ну, о чём говорили?» - без напора, как бы между прочим поинтересовался Миловицкий. Тот собирался было что-то ответить, но тут в штаб вошёл Эрлин - за какими-то бумагами, - и Зенкин, покосившись на него, пробормотал только: «Да так... Ни о чём». В конце же, проходя мимо Эрлина, вдруг вскинул на него такой взгляд, будто хотел что-то высказать - нет, скорее сделать. Но тут же смешался и быстро выскользнул за дверь. Миловицкий посмотрел ему вслед, затем с любопытством обернулся к Эрлину: «Что такое? Мне показалось, или он что-то лично против тебя имеет?» «Без понятия», - Эрлин только мило улыбнулся в своей обычной манере. Что-то они оба тогда не договаривали.