Просто сил уже нет смотреть, как мучается её старая колымага.
Мама выливает в бокал остатки третьей бутылки.
И ни в одном глазу.
Поражаюсь своим женщинам. В кого такие сильные?
- Сынок, ты не видел шкатулку, я её, кажется, на стол положила?..
Мама тоже приготовила Верочке подарок. Что-то блестящее, дорогое, с камнями.
- Нет, не видел.
- Я её уже давно в сумку убрала.
Алька, по-прежнему мечется по моей квартире, как подстреленная газель.
Я только вымученно выдыхаю.
Хочу уже поскорей увидеть свою любимую козочку.
Почему время тянется как резина?
***
Наши мечты имеют способность сбываться.
Только не всегда так, как мы это задумывали.
Я вот, например, думая о Верочке, никак не ожидал увидеть её на пороге своей квартиры, в день нашей свадьбы, да ещё и с таким выражением лица.
Резко распахнув дверь, она застаёт меня врасплох своим видом, и челюсть непроизвольно приземляется на паркет.
- Ты!!! – Глаза мечут молнии, ярость только что из ушей не валит, свеженаманикюренный пальчик тычет в мою сторону, не предвещая ничего хорошего.
Алька застывает, прекращая свой бесполезный бег по кругу. Мама тоже замирает с очередным бокалом в руке, будто мраморная статуя.
А я в очередной раз напоминаю себе, что моя будущая жена, в общем-то, адекватный человек, о чём никак не свидетельствует её теперешний внешний вид.
На моей невесте её любимая пижама в цветочек, и уебищные тапки с ушами, существование которых в нашей жизни я так и не смог искоренить. Хорошо, хоть продолжают своё убогое существование в квартире её матери. На голове у Веры вместо прически – бигуди, которые в некоторых местах съехали, образовав что-то типа огромного колтуна. Вдобавок ко всему, наполовину накрашенное лицо.
Эта картина полностью сбивает меня с толку.
Особенно, если учесть тот факт, что я уже полностью одетый в парадно-свадебный костюм, причёсан и уложен.
И наша роспись где-то через три с половиной часа.
- Ты! – Повторяется Вера, подлетая ко мне, явно расстроенная и разъярённая. – Да как ты мог!?..
Я вообще не понимаю, что произошло. И что так могло её расстроить.
- Козочка моя… - Приближаюсь к ней на максимум. Беру за плечи. – Милая, что случилось?
Она поднимает на меня свои огромные глазищи, которые, несмотря на неровный макияж, всё равно, кажутся мне самыми прекрасными.
А внутри такое беспокойство, будто произошло что-то непоправимое. Особенно, когда она смотрит так укоризненно, что сама печень сжимается…
- Я ведь верила тебе, Выхин… - Всхлипывает. – Верила, как себе!.. Чёртов ты козёл!
Алька с мамой пытаются сделать вид, что их не существует.
А Веру их присутствие не смущает совсем.
- Я не понимаю…
- Он не понимает! – Скидывает с себя мои руки. – Ну конечно! Куда уж вам, мужикам понимать такие вещи!
Отходит от меня на пару шагов, потом поворачивается и впечатывает в меня рукой какую-то штуку, похожую на градусник.
- На вот! Может, хоть так поймёшь! – Снова всхлипывает. – Сволочь! Только о себе думаешь всегда! А обо мне? Я, может, не хочу! Не хочу, ясно?!
Снова отходит, пока я пытаюсь хоть как-то уловить нить разговора.
- Иди ты на хрен, Выхин. Ненавижу тебя.
Её плечи сотрясаются, всхлипы такие громкие, что разрывают тишину, а я стою каменным изваянием, не понимая, что вообще происходит.
Вера уходит.
Я не замечаю этого.
Не замечаю, как мать с сестрой снова начинают метаться вокруг меня.
Я просто смотрю на странную палку, ту, что вручила мне козочка.
Там экранчик с четким «плюсиком», красным таким, как на борту скорой помощи.
Я знаю, что это значит.
Но не осознаю.
- Что же ты замер, папаша! – Вырывает из оцепенения Алька. – Как дубина стоишь! Беги за ней, сейчас же!
Отмираю тут же.
Блять!
Срываюсь с места, как «Усэйн Болт в лучшие годы».
Догоняю девушку почти у самой её машины.
Внутри борются два одинаково сильных чувства: отшлёпать за то, что она в таком состоянии села за руль, и сгрести её, маленькую, в свои руки, чтобы больше никогда не отпускать.
Отчаянно выматерившись, делаю второе.
Козочка ахает, не ожидая моего натиска, напряженно схватившись за мои руки.
- Как же я люблю тебя, моя девочка. – Шепчу ей в растрёпанные бигуди. – Если бы ты знала, как я счастлив!
- Отпусти меня, Выхин. – Снова всхлипывает Вера, пытаясь вырваться из моей железной хватки. – Я не хочу тебя видеть.
Улыбаюсь во все зубы, хоть она этого и не видит.