Лорен оставила дядю и пошла в музыкальную комнату. Соломон стоял к ней спиной и смотрел в окно, в то время как руки его уверенно двигали смычком и бегали по струнам. Лорен тихонько опустилась в кресло, и он бросил на нее быстрый взгляд через плечо. Глаза его были полны любви.
Музыка Паганини обрушилась на нее торжествующим потоком, пронизанным чистой, трепещущей нежностью. Как бы часто он ни повторял ей, что любит, он не смог бы выразить свою любовь полнее, чем сейчас. Они едва не потеряли друг друга, и в звуках, бегущих из-под смычка, Соломон изливал свою радость и успокоение. Лорен слушала. Лицо ее сияло счастьем.