- Потом не будет времени поговорить. - сказал он мне. Но я понимала, что говорить будет только он. А я лишь кивать головой. И запоминать то, что он мне сообщит. Так и вышло. - Твоя родня в Киото уже знает, что ты приедешь в гости. - сказал он. - Твоя задача там, постараться побыстрее ассимилироваться в незнакомой для тебя культуре. И очень важно! Никогда никому не груби, не хами, не дерзи и не спорь! Эти четыре частички «не» являются заповедями для любого японца. Тем более, для японки. Вот конверт. Сохрани его любой ценой! А когда прилетишь к моей младшей сестре, передай его ей. С поклоном. И словами благодарности. Она знает, что с ним делать. Её зовут тётя Азуми. Она очень хорошая! Уверен, вы с ней подружитесь! Ко всему, что будет дальше, относись так, как если бы ты выросла там.
- Как? - уточнила я.
- Как к карме! - сказал мне папа. - И ради всего святого, не дерись там ни с кем! А то пострадаешь. И еще. Всё же, тебе следовало бы выполнить именно первый вариант своего замысла. Сейчас у нас было бы недели на две больше времени. Но ты чего-то испугалась. До меня его слова дошли не сразу, но дошли. Я взглянула на отца и сказала.
- Откуда ты это знаешь?
- Ты шумела в будущем так громко, что это слышал не только я. Многие слышали. Сейчас нет времени тебе объяснять все тонкости процесса. Тебе это растолкует Учитель, который учил и меня. Мастер Озэму. Он брат твоего деда. Но характер у него крайне суровый. Постарайся ему понравиться, помня постоянно о четырёх «не», которые я сказал.
- Папа! Но ты сказал, что я еду на пару месяцев! - всполохнулась я.
- Нет. - ответил папа. - На несколько лет. И к тому же, под совершенно другим именем. Иначе тебя никак будет не спрятать. Всё. Подъезжаем! - сказал он мне. - Поцелуй папу. А то когда еще увидимся!
Он обнял меня. Как в детстве. и сказал.
- Ваташи ва аната о хокори ни омотте имасу! Будь сильной, не реви. Всё будет хорошо! Я это знаю, я видел твои дни …
Глава 15. Из дневников Есико Миямото. Ленивая Улитка Кататсумури.
Терминум Первый, или Первая Предельная Аксиома:
«Нельзя наказать за преступление человека, который не испытывает чувства вины. Либо убежденно не считает содеянное преступлением. Определение личности в юридической формуле «Нон Грата» здесь не подходит. Можно либо принудительно изолировать его от общества в нашей тюрьме, что гарантирует незыблемость изоляции, либо выслать за пределы планеты без права возврата.»
"Кодекс дипломатических инструкций и наставлений". Раздел: вопросы главенства этики Цивилизаций на территории их проживания перед Общегалактическими Узами. Подраздел: цивилизация тройнов. (Для студентов и слушателей Имперской Академии Мратминрима.)
" ... Я готовила, стоя у плиты. Я знала, что газ в баллоне заканчивается. По сути, он уже должен был бы закончиться, но почему-то всё еще был. И поэтому нужно было спешить. Но мне и стихи писать тоже очень хотелось. Я иногда пишу стихи. Не хокку! Не Бог весть какие. И всё же, я знала одно - если строчки не зафиксировать сразу, то потом они не возвращаются! Вообще, когда летом живешь в деревне одна, а дел, как обычно, невпроворот, так или иначе приходится совмещать их по нескольку одновременно. Вот сейчас, руки мои были в жиру и масле. Я их наскоро вытерла об посудную тряпку. Но плохо. А когда схватилась за корочку своего Дневника, он выскользнул из рук. Шлёпнулся на пол. И открылся на страничке с очень памятной для меня датой. Это что-то означало. Я всегда обращаю внимание на всякие случайные события. Поскольку знаю, что их нет. Декабрь две тысячи двадцатого года. Разгар ковида! Странно, но я тогда позабыла поставить число. По-моему, это было где-то в середине месяца. Или ближе к Новому Году?
Собственно говоря, на этой дате не было никаких записей в моем дневнике. Потому что я всячески старалась стереть из своей памяти всё, что касалось того декабря. Там было вообще всего одно слово: «Кататсумури!» И больше ничего.
Тогда я не знала о предстоящих событиях и поэтому спокойно уехала к тёте Наталье. В Шатуру. Я так делала изредка, на выходных. А когда приехала, в середине субботы, то обнаружила её зарёванную. И с синяками на лице. А она даже не обрадовалась моему появлению у нее в гостях. Я стояла в дверях веранды с открытым от удивления ртом. А она, предвещая мой вопрос, сказала.