– С начала, видимо,– Улыбнулась она.– Почему ты так жесток с ним?
Коил ничего не ответил.
– Он ведь просто боится.
– А ты не боишься, или я? – Выплеснул парень.
– Боюсь, просто не так, как ты или кто-то другой. Мы все боимся по-свойму. Мы просто разные.
– Я его не понимаю.
– И не надо. С чего ты взял, что другой человек обязан быть тебе понятен? Просто, ты смелее его.
– Смешно.
– Стен ведь так и не пригласил меня на свидание, ну не трус ли?– усмехнулась девушка.
– Ты знала?
– Что я ему нравлюсь? Да у него на лбу было написано. Он такой простой, как ребенок.
– Жестоко.
– С чего вдруг? Если бы пригласил, я бы согласилась. Но он не пригласил, и встретил Джессику. Хорошо, что не пригласил.
Девушка потянулась руками в потолок, разминая спину.
Глава 2
Ларри убрал телефон в задний карман потертых джинс, поправилразвалившиеся по голове, как вермишель, светлые дреды.Темно– пепельные корни волос проявлялись в глубине хаотичной охапки прядей.
– Ну, че там? – подогнал молчание Рен.
Ларри покачал головой, шмыгая носом от холода.
– По нулям.
– Рили? У них кукуха полетела окончательно?
Анет потерла друг о друга заледенелые руки и пнула алюминиевую банку Рену. Тот перехватил воображаемый мяч, провел его пару шагов и дал пас Ларри… Банка со звоном прокатилась в метре от парня и остановилась, покачиваясь на разбитом асфальте.
– Гай!– возмутилась Анет.
– А, что? – Вышел из комы Ларри.
– Все окей? – притормозил Рен.
Парень пожал плечами.
– Не знаю. Если они обрубилиКонект, то я без понятия, как связаться с Салли и Генри .
– Они и так свалили, че с ними связываться, гай?
– У тебя несовмещенность с обоими?
– Видимо…
– Может просто дерьмово ловит?
– Вряд ли.
Ларри прокачивал головой в такт шагу, тяжелые ботинки немного шаркали внизу.
– Кто вообще определяет, с кем можно общаться, а с кем нельзя?– Пропищала Анет, запрыгнув на зеленую скамейку, перескочив черездурно пахнущую мусорку.
– Система, – устало выдохнул Рен.
– Я в этом не шарю, Рен. Как думаешь, блок можно обойти?
– Я сам не в куриваю до конца. Мне Ридчард что-то объяснял, но я не особо слушал. Я ж думал, он не серьезно. Кто знал, что они начнут прям так в наглую.
– Вообще ничего?
– Ну, как я понял. Сделать можно, даже не сложно. Тип они же не все приложение блочат, а только рубят каналы между акаунтами. То есть, по идее пару деталей переделать на странице и все. Но, есть другая херня. Из-за того, что по сути у системы остается доступ к твоей страничке по официальным каналам, или хз, как их назвать, они все твои данные видят. И вопрос времени, когда тебя найдут. А еще чуть-чуть и административку введут « за сопротивление Системе» и все, финит а-ля комедия.
– Могут и уголовку,– добавил Ларри.
– У тебя вроде уже были приводы, гай?
– Два, за вандализм,– кивнул парень.
– Намекаешь, что он на особом у Системы?– дёрнул звенящим рюкзаком Рен.
Анет кивнула.
Пока они говорили, дворы завели в тупик. Пару поворотов, перелезть через забор и дорвать штаны окончательно и ты на свободе. Ну почти. Здесь город оканчивался и начинались железные, пустынные лабиринты из рельс, вагонов и разноцветных контейнеров.
– Это здесь тот бомж отшивался? – Спросил Рен.
– Пит? В паре километров от сюда. Его пришили пару недель назад. Босс его все же нашел,– растянулась в улыбке Анет.– А ты тут раньше не был, гай?
Рен покачал головой.
– Его убили!? – воскликнул Ларри.
– Ага, денег задолжал, отдать не смог. Хороший парень был. А что?
– Жесть, я не видел здесь ментов.
– Их и не было, гай,– тихо посмеялась Анет, и быстро пошла вперед.
Рен поспешил за ней, пока Ларри пару секунд приходил в себя. Холодный порыв ветра дунул ему в лицо. Боль от попавшего в глаз жесткого дреда превела парня в сознание. И ему пришлось догонять убежавших спутников.
Сильный ветер, ничем не обремененный на полупустырях между ржавеющими контейнерами, нес сладковато– токсичный запах свежей краски, от чего стреляло в висках ираздирало горло. На склизком языке будто собирались комки ядовитой клейкой крахмальной пыли.
В просвете появилась железная дорога. Усилившийся запах краски сросся с запахом железа и щебня, какой бывает только у рельс.
Трое стояли у края железнодорожного пустыня, металлические ребристые стенки ящиков были покрыты липкой серостью.
– Перфект, они уже все замазали, гай. Холст чист,– сухие губы Анет растянулись в злорадной улыбке.