Но, очевидно, так и произошло.
Черт! У нее снова навернулись слезы на глаза. Глория про себя обругала Алтею. Если бы старая сука не превратила ленч в наказание, она бы не ощутила потребность убежать и не оказалась бы здесь, в Южном Маркете, к тому же на Скид-Роу!
«Господи Боже ты мой, — с презрением подумала она, — еще не хватало, чтобы меня нашли мертвой в одной их этих забегаловок!»
Молодая женщина сделала шаг вперед по потрескавшемуся тротуару, судорожно соображая и оглядывая улицу вверх-вниз, выискивая среди плотного, изрыгающего зловоние потока машин свободное такси.
Пустая затея.
Потом ее сердце забилось быстрее, когда она заметила ржавую вывеску с изогнутыми неоновыми трубками и оптимистично подмигивающим бокалом с мартини, укрепленную чуть дальше по улице: Салун «Белая Роза». Коктейли.
«Так, так, так, — подумала Глория. — Вот что мы имеем. И всего через две двери…»
Потом она скорчила гримасу и презрительно понюхала воздух.
Никаких сомнений, обычная забегаловка на Скид-Роу.
Женщина колебалась, почти ощущая на языке благословенный бальзам, способный облегчить ее боль.
«Ладно, какого черта? Выпивка всегда выпивка», — решила она.
И прежде, чем смогла передумать, Глория расправила плечи, решительно направилась к «Белой Розе» и широко распахнула дверь.
Оказавшись внутри, она мгновенно подалась назад, ее ноздри раздулись от отвращения. Помещение походило на пещеру. Очень тепло. Очень мрачно. И очень, очень запущенно. Все перекрывали запах застоявшегося дыма и вонь от пролитого пива.
Моментально потеряв всю свою решимость, женщина остановилась прямо у двери, моргая и ожидая, пока ее глаза привыкнут к темноте.
Медленно все вещи встали на свои места. Сигаретные окурки, словно конфетти, усыпали вздувшийся волнами линолеум на полу. Люди, похожие на трупы, привалились к стойке, словно приклеенные к стульям перед засиженным мухами зеркалом. Бармен с пивным животом размышлял над карточкой тотализатора. А над ним укрепленный на стене телевизор с выключенным звуком содрогался в спазмах плохого изображения.
За столиками никто не сидел. Никаких разговоров. Молчал даже музыкальный аппарат. Единственный звук издавал один из постоянных клиентов, выдававший длинные заливистые рулады храпа.
Ну и что? Я сюда заскочила не ради блестящей беседы. И я не ожидала оказаться в «Ритце». Все, что мне нужно это выпивка и анонимность.
Глория прошла к маленькому столику в дальнем конце зала и отодвинула шаткий деревянный стул. Она чопорно села, положила сумочку на стол и собралась было пристроить туда же и локти. Но увидев грязное пятно, передумала и сложила руки на коленях.
Через какое-то время рядом возник бармен.
— Что будете, леди? — тяжело дыша, спросил он. В его голосе слышалось раздражение.
— Двойную водку, пожалуйста. Чистую, — заказала Глория.
И совершила огромную ошибку. Это была выпивка со Скид-Роу и отдавала ею. Первый же пробный глоток обжег Глории горло. Все равно что хватить горящего напалма. Ее лицо исказила гримаса. Женщина невольно содрогнулась, обругав себя за то, что не заказала приличную марку.
«И все-таки это лучше, чем ничего», — сказала она самой себе, не в состоянии противостоять своему желанию, подавить его.
И с иронией подняла стакан.
— За отсутствующих сук, — с горечью произнесла Глория тост, в ее глазах вспыхнула ненависть. — Твое здоровье, Алтея!
И взяв себя в руки, она запрокинула голову, поднесла стакан к губам и одним длинным глотком выпила его содержимое. Мускулы ее горла сжимались и разжимались, стараясь проглотить глоток за глотком. Наконец миссис Уинслоу со стуком поставила стакан на стол.
И вовремя. Водка не просто ударила по ее внутренностям. Она взорвалась у нее в желудке. Глория мгновенно ощутила, как на глазах выступили слезы, лицо посерело, и желудок конвульсивно сжался. Черты ее лица исказились от отвращения, она согнулась над столом, прижав одну руку к животу, а другой прикрывая рот.
«О Господи! — Глория подавила стон. — Меня сейчас вырвет!
Она стиснула зубы, борясь с желанием извергнуть жидкость обратно, и вдруг — ап! Волна тошноты отступила и исчезла.