Кальтенбрунер самая одиозная фигура в СС вечно пьян, начиная свой день с бутылки шампанского и кончая большущей бутылкой коньяка. Он тоже медлил ничего не решая. Шелленберг действовал четко. Глава охранного полка Гитлера, получил от преемника повышение в звании и орден Железный крест с золотыми дубовыми листьями и бриллиантами. После чего Гимлера и Кальенбрунера, расстреляли на месте.
Солдатам СС просто сказали:
- Это убийцы фюрера!
Как это все быстро произошло, без борьбы, словно Гимлер и не был главой тайной полиции. Борман и Геббельс были арестованы чуть позже. Геринг не хотел терпеть рядом с собой конкуренцию, тем более что Борман был открытый враг, а Геббельс слишком уж одиозная в глазах Запада личность... Нет власть нужно решительно укреплять.
У Геббельса под ружьем только роты пропаганды, его быстро скрутили и поволоки к Герингу, уже занявшего кресло правителя в имперской канцелярии.
Свежеиспеченный фюрер заявил:
- Этот день 13 марта 1943 года, будет днем величайшей трагедии германского народа! Но вместе с тем он войдет в историю как начало величайшего перелома! Так что объявляю в Германии месяц траура.
Шелленберг подсказал:
- Нужно также обнародовать указ об отмене всех дискриминационных ограничений для евреев и обратиться к союзникам, с предложением заключить перемирие на сто дней!
Геринг, пыхтя, согласился:
- Да будет так! Коммунистам война - капиталистам мир! Все богатые люди должны сплотиться против голытьбы!
Геббельса и Бормана ввели в тронный зал. Шеф пропаганды хромал, но старался держаться прямо, а Борман, то и дело кланялся и лебезил. Когда они оказались у подножия кресла, где восседал Геринг, Борман рухнул на колени и завопил:
- Помилуй меня, о величайший из величайших фюреров! Ну хочешь я тебе сапоги языком вылижу!
Геббельс коротко буркнул:
- Я готов принять смерть!
Геринг достал гаванскую сигару и не спеша закурил. По обе стороны от него стояли Мюллер и Шелленберг. Борман на коленях подполз к новому фюреру и тут же получил сапогом в нос:
- Ты смердишь скотина! Вообще великие фюреры никогда не милуют! Но простым расстрелом вы не обойдетесь! Посему повелеваю! Прибить из за руки и ноги на столбе и оставить висеть во дворе имперской канцелярии пока не сдохнут!
Шелленберг робко возразил:
- А как Запад посмотрит на такую вот средневековую казнь? Мы ведь идем в стороны цивилизации.
Геринг крякнул:
- Я думаю, по Геббельсу и Борману не прольют много слез! Даже наоборот увидят, что я именно тот фюрер, что способен выставить надежный заслон против большевиков. Так что на столб их! И смотрите, чтобы не сразу сдохли! А остальных мелких подельников простим! Я добрый!
Весь зал дружно гаркнул:
- Слава великому фюреру!
Геринг оскалился:
- Фюрер доволен!
Геббельса и Бормана подхватив, поволокли из зала во двор. Геринг демонстративно зевнул:
- Ну что главное сделано! Остались детали. Нужно будет убедить Запад в нашей лояльности! Так что, используя право делегированное парламентом, я даю свободу и равные права евреям! Что еще?
Мюллер шепнул на ухо:
- Это главное! Но нужно срочно отправить посланника, чтобы он встретился с члены клуба: самых влиятельных и богатых людей мира!
Геринг почесал макушку и ответил:
- Вот им и будешь ты Мюллер. Как раз самый подходящий посол. Вылетаешь немедленно, на войне дорога каждая минута!
Мюллер кивнул:
- Будет исполнено!
Геринг заявил:
- А пока пусть Майнштейн ведет наступление против русских в Украине. Мы же постараемся сформировать новые дивизии. Для начала вызовем Шерпа и отдадим ему новые распоряжения.
Шелленберг поклонился:
- Пора сделать тотальную войну по-настоящему тотальной!
На Канарские острова Мюллер прибыли глубокой ночью. Там его уже ждали представители крупнейших финансовых кланов. После нескольких дежурных фраз бывший шеф гестапо приступил делу:
- В первую очень необходимо заключить перемирие и приступить к мирным переговорам! Это первое! Второе разморозить экономические отношения между капиталистическим странами.