— Фаина Андреевна, да, знаете ли, много поручений, — весьма туманно ответил Диваев.
— Успехов вам, —пожелала я ротмистру, испугавшись, что он начёт свои ухаживания, и оглядываясь на Алексея.
Тот со странным выражением лица смотрел на ротмистра. Смотрел так, словно пытался что-то вспомнить, и не мог.
— Фаина Андреевна, — произнёс Порываев, — я вас буду здесь ждать.
— Да, конечно, Алексей Сергеевич, — кивнула я, потом снова коротко кивнула ротмистру Диваеву и вошла в подъезд, номер которого был указан в записке, полученной мною сегодня утром.
Зайдя в подъезд, я поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью, на которой было написано:
« Нотариус Носов И. В.»
Постучалась.
— Входите! — донеслось из-за двери.
Я вошла и с удивлением увидела, что за дверью находился совсем небольшой кабинет, без всякого коридора. Обстановка была скудная, был только большой стол да пара стульев. За столом сидели двое.
Нотариус на меня впечатления не произвёл, маленький человек в потёртом сюртуке. Секретарь, судя по всему, был его родственником, уж очень они были похожи. Он тоже был небольшого роста, чернявый, и мне показалось, что донашивает сюртук за кем-то, потому как тот сидел на нём мешковато и совсем не выглядел новым.
— Фаина Андреевна Стрешнева, — представилась я, — мне назначено на десять утра.
Нотариус поправил пенсне, пожалуй, единственный дорогой аксессуар его внешности, потому что оно сияло золотой оправой.
«Хотя ему больше пошло бы железное, с треснутыми стёклами,» — зло подумала я. Может быть, я была несправедлива, потому как просто считала, что он знает, кто я, зачем я пришла, и в курсе всей этой чёрной «риэлторской» схемы с похищением.
— Фаина Андреевна, проходите, садитесь. Вот документы, их сегодня утром как раз доставили. Смотрите, вскрываю при вас, — неожиданно зычным голосом, совершенно не соответствующим его внешности, произнёс нотариус.
Перед нотариусом действительно лежал пухлый конверт, запечатанный сургучной печатью, которую он вскрыл, как только я присела за стол. Он вытащил документы из конверта, начал их изучать, а затем удивлённо посмотрел на меня:
— Фаина Андреевна, вы уверены в том, что хотите это сделать? — спросил нотариус.
И в этот момент я начала сомневаться, что он входит в банду похитителей.
— А можно я посмотрю, что там написано? — сказала я осторожно.
Глаза нотариуса попытались стать квадратными от изумления.
— Прошу вас, — сказал он, протягивая мне бумаги.
Я просмотрела документы. Большую часть составляли копии моих собственных бумаг на землю. Мне стало любопытно, откуда они у похитителей Полины. Далее следовал договор, и составлен он был очень хитро. Из него следовало, что я отчуждаю родовую землю сроком на сто лет в пользование… своей матушке, Стрешневой Анне Игнатьевне.
— Фаина Андреевна, — вдруг позвал меня нотариус.
Я подняла глаза.
— По закону, — сказал он, — только прямой наследник по отцовской линии может владеть землёй. Но вы вправе передать управление этой землёй ближайшему родственнику, вашему супругу или вашей матушке. Она, соответственно, вправе в течение этих ста лет распоряжаться землёй, как угодно. И всё бы ничего, Фаина Андреевна, но вот этот пункт меня смущает, и я обязан вам об этом сказать.
Он указал пальцем на строку в документе.
— Здесь также сказано, что если вы не оставите прямого указания о наследниках, то земля становится собственностью того, кому вы её передали по договору отчуждения на этот срок. То есть этот человек приобретает право приоритетного наследования, в отсутствие прямых наследников рода. И ещё один момент, здесь указано, что первые пятьдесят лет, то есть половину срока, изменения в данный договор внести невозможно без согласия второй стороны.
Он посмотрел на меня серьёзно и добавил:
— Что означает, фактически, что, подписав этот договор, Фаина Андреевна, вы лишаетесь в течение своей жизни права распоряжаться землёй, доставшейся вам от батюшки.
А мне стало так интересно, что я спросила:
— А где же моя матушка, которая внесена в этот договор как лицо, представляющее вторую сторону?
— Для данного действия присутствие вашей матушки не обязательно, — сказал нотариус и, снова поправив пенсне, уточнил:
— Ну так что, Фаина Андреевна, будете подписывать?
Он посмотрел на меня, а я подумала: «Ну вот, я подпишу, а как же я Полинку увижу?»
— Расскажите мне, а куда дальше пойдут эти документы? — спросила я.
— Ну, дальше за ними придёт курьер другой стороны, и их экземпляр будет им отправлен, — ответил нотариус.