Эпилог
Прошло десять лет
Сегодня я проснулась оттого, что меня толкнули маленькой пяткой изнутри. Это была моя четвёртая беременность, и местные «знатоки-акушеры» снова предрекали сына. А их у нас с Алексеем уже было трое.
Полинка, у которой сейчас был довольно сложный возраст, но со мной она всё равно оставалась мягкой, говорила:
– Это потому, что Алексей Сергеевич товарищество ваше назвал «Порываев и сыновья», и пока не переименует, так ты и будешь одних мальчиков рожать.
– Ох и язва ты, Полинка, – улыбался Алексей.
Но Полинка не обижалась, она совершенно точно знала, что мы её любим, как родную дочь. Кстати, у Полинки открылся художественный талант, и некоторые её рисунки Алексей сам предложил воплощать на упаковке, Полинка этим очень гордилась.
Жили мы все вместе в Москве, в большом доме на Остоженке, матушка Алексея тоже жила с нами, я всё-таки с ней нашла общий язык. Агриппина Александровна оказалась мировой бабушкой и умной свекровью. Она сразу признала, что теперь я хозяйка в доме и ни разу мне не противоречила. И я поняла, что она действительно всегда на стороне Алексея.
Как-то раз я случайно услышала, как она говорила своей купчихе -приятельнице, забежавшей на чашечку чаю и, задавшей вопрос, как ей живётся при снохе-дворянке:
– Я стараюсь, чтобы ей было хорошо, потому как, если она довольна, то значит и сыну моему хорошо будет.
А когда появились внуки, то Агриппина Александровна оказалась просто незаменимым человеком для нас. Благодаря ей я могла совмещать материнство и помогать супругу в делах.
А дел было много, мы открыли ещё фабрики и в Крыму, и Новосибирске, каждый год подтверждая право назваться «Поставщиком Двора его Императорского Величества».
Мои задумки Алексей воплощал в жизнь с изяществом виртуоза, например, мы выпустили серию, «Дары России», на фантиках можно было узнать про редкие виды растений и животных, а ещё получить практические советы, в общем, из наших конфетных фантиков можно было составить большую энциклопедию.
Спустя пять лет после свадьбы к нам обратилась Мария Александровна Голощёкина с просьбой выкупить у неё чайное предприятие:
– Фаинушка, – сказала Мария Александровна, – устала я, просто хочу уже заниматься составлением купажей, а вот вести дела тяжело.
Так у нас с Алексеем появилось новое направление – чайное, а Мария Александровна, самостоятельно объявившая себя главным технологом, создавала необычные чайные смеси.
С моей лёгкой руки прижились шоколадные игрушки, по типу «киндер-сюрприза», у нас были не только шоколадные яйца, но и под Рождество и Новый год мы выпускали ёлочные украшения и шарики с подарками внутри, и даже появилась своего рода традиция, в народе её прозвали «щипать ёлку». Детки сами снимали эти игрушки с ёлки и получали «волшебный подарок».
И торт с конфетами «Птичье молоко» мы тоже выпустили, правда назвали его «Птичьи сливочки».
Вера Богдановская теперь преподавала в Петербургском Университете, у неё была своя кафедра, но ей удавалось совмещать эту почётную должность с тем, что она курировала все лаборатории на наших фабриках, одна из которых выпускала косметическую продукцию, не хуже французской.
Вера вышла замуж за адвоката Милонова, который поддержал Веру с переездом в Санкт-Петербург несмотря на то, что в Екатеринбурге у него была налаженная практика, но, я подозреваю, что здесь не обошлось без Алексея, уж больно быстро у мужа Верочки появились солидные клиенты.
Кузьма переехал с нами, наотрез отказавшись оставаться без Полинки в имении, хотя я предлагала ему долю в пасеке, Степан, как раз остался, став совладельцем пасеки.
В Москве Кузьма взял на себя обязанности личного помощника Агриппины Александровны, а в последние два года он уже совсем плохо ходил и пытался тихо уйти из дома, а когда его отловили, и я спросила:
– Ну что же ты Кузьма, решил от нас сбежать?
Он плакал и говорил, что теперь бесполезен. Но с помощью Веры и её искусства создавать не только косметические, но целебные эликсиры, Кузьму на ноги подняли. А ещё год спустя он тихо умер во сне. Полинка плакала так, будто потеряла родного человека, да Кузьма для неё, по сути, таким и был, как и для меня.
В память о Кузьме мы создали конфеты в жестяной коробке «Конфеты от дедушки» на коробке был изображён Кузьма, каким его запомнила и нарисовала Полинка. Кузьма сидел во дворе перед домом очень похожим на наше имение под Екатеринбургом, на коленях у него сидела девчушка, в которой угадывалась Полинка, такая, какой она была совсем маленькой, и рядом стояли трое её племянников, наши с Алексеем сыновья, а рядом сидел лохматый Атаман.