Про Нурова мы услышали только один раз, когда несколько лет назад к нам на именины приезжал Аркадий Никифорович Кошко, то он рассказал, что Нуров получил послабление, и с каторги, куда был оправлен по приговору, его перевели на поселение, теперь живёт где-то под Чемкентом, так чиновники решили, что он может государству быстрее вернуть долг, развивая инфраструктуру в Средней Азии.
Имущество Нурова конфисковали в пользу государства, но не всё, часть активов осталось у супруги.
Раиса Леонтьевна всё продала, и учредила фонд для сирот имени своего супруга, а сама уехала за ним.
Я не знала, но как потом оказалось, по достижении Полинкой возраста восемнадцати лет, на её имя открывался счёт от этого фонда, с суммой в один миллион рублей.
Анна Игнатьевна, всё-таки успела выбраться из России и укатила обратно в Париж, там по слухам, рассталась с Жаком, я подозревала, что она просто не смогла его прокормить, а сейчас работает гувернанткой, преподаёт русский язык во французских семьях.
Капрал Васильев Иван Иванович со своими отставниками окончательно вышли в отставку, верой и правдой прослужив нашей маленькой семье и, заработав на пожизненную пенсию, не только от государства, но и от нас с Алексеем.
Азат сделал военную карьеру в черкесском полку, но жену с детьми к себе в черкесскую деревню к родителям так и не отвёз, да ему уже и не надо было. Супруга его теперь живёт в собственном доме, на территории нашего имения, и присматривает за небольшим подсобным хозяйством. Она там завела небольшую сыроварню, и когда мы приезжаем на лето, то у нас всегда есть и молочные продукты, и свежий сыр, и свежие овощи.
А Азат всегда возвращается из походов домой.
Я осторожно встала с кровати и поняла, что непросто так меня ножкой-то били. Потянуло поясницу, по ногам стало мокро. Дошла до двери, там в коридорчике служанка сидела, ждала, когда проснусь.
– Луша, – тихо обратилась я к задумавшейся девушке, она вздрогнула, вскочила:
– Барыня, проснулись?
– Рожаю я, Луша, скажи, пусть доктора вызывают.
Девчонка изменилась в лице, подпрыгнула на месте и побежала, крича на весь дом:
– Рожают, барыня рожает!
Я усмехнулась: «Ну всё, сейчас, у Алексея, если он дома, конечно, обморок случится».
Доктор успел вовремя, всё-таки четвёртые роды это не первые, я за пару часов родила.
А когда Алексей приехал, как оказалось его дома не было, он был на деловых переговорах, откуда его и выдернули, то ему поднесли и вручили уже чистенького, завернутого в белоснежные пелёнки, тихо сопящего сына.
Он поцеловал его в лобик, положил в уже подготовленную люльку, и повернулся ко мне.
– Спасибо тебе, Фаинушка, – сказал мой муж, опускаясь на колени перед кроватью, целуя мою руку, – счастье ты моё золотое.
А после заглянул мне в глаза и, просяще так сказал:
– А дочку-то всё же хочется, такую же красавицу, как мама.
Я закатила глаза и устало улыбнулась.
Но дочку я всё-таки родила только после того, как родила ещё двух сыновей.
Жизнь бесконечна, теперь я это знаю точно!
***
Я так и не рассказала Алексею, кто я, потому что иначе пришлось бы рассказывать и о том, что ждёт нас впереди. А впереди был двадцатый век.
Конец.
12.07.2025