Он жену в охапку, да и уехал из родного аула на Урал. Много лет уже живут душа в душу. Он воин, но крестьянствует, поэтому, когда узнал, что есть возможность наняться в охрану, сразу приехал.
На себя решение брать не стала, отправила Азата к капралу, пусть он решает. Ему руководить отрядом, да и, наверняка в людях разбирается.
За несколько дней, что охрана, присланная Пришельцевым находилась имении, я начала немного доверять капралу Васильеву и его людям.
Единственное о чём спросила:
— Иван Иванович, а если городской глава снова решит охрану из поместья убрать, тогда что?
И тогда Иван Иванович сказал мне следующую вещь, что как только Пришельцев отправил мне охрану с ними были подписаны бумаги, что подчиняются они только главе отделения сыска, а также могут перейти на вольные хлеба, если захотят.
Я тут же спросила:
— А почему бы сразу не перейти?
На что Иван Иванович рассудительно произнёс:
— Нам ведь, Фаина Андреевна тоже семьи кормить надобно, а вы пока ведь тоже нестойко ногах стоите, чтобы наш отряд взять к себе на содержание, поэтому пока так для нас обоих лучший вариант.
И пока на этом и порешили.
Жизнь налаживалась, плотник вставил стёкла, даже раньше, чем обещал, через неделю мы с Полиной уже въехали в отремонтированный, заново побелённый и очищенный от гари дом.
Иван Иванович порекомендовал строителя с бригадой, со дня на день ожидали их приезд.
А я ждала известия от Раисы Леонтьевны про доктора для Полинки и про химика. А ещё просчитывала, сколько надо будет вложить средств в организацию лавки. Мёд можно было начинать продавать сразу, и через три недели, Степан пообещал мне первую товарную партию. А ещё привёл покупателя.
— Фаина Андреевна, пришёл ко мне купчишка, просит мёду ему запродать, но я сразу сказал, что без хозяйки не продаю.
Так я познакомилась с торговцем-перекупщиком, хитроватого вида мужичком, опрятного вида, одежда на нём была простая, но добротная.
Представил его Степан странно, по имени, Порфирий
А я спросила, как по батюшке его зовут. И так этим поразила мужика, что он даже мне высказал:
—Вот вы, Фаина Андреевне, ко мне, к простому мужику с уважением отнеслися, оченно я вам благодарный за енто.
Выглядел купчишка ухоженно, явно придерживался «делового этикета», не вонял, голова была чистая, аккуратно постриженная борода.
Я ему сразу сказала, что буду часть мёда продавать через собственную лавку, мужик, конечно, призадумался, он то тоже по лавкам поставлял, но, когда я пообещала цену дать, чтобы все могли заработать, расцвёл.
И каждый раз расплывался в счастливой улыбке, когда я обращалась к нему по имени отчеству, Профирий Афанасьевич.
Из разговора с ним пришла ещё одна идея:
— А что вы, Фаина Андреевна, не желаете ли медоварню организовать, у вас в Пышминской большой мастер живёт. Он, канешно, уже не молодой, но лучше него медовый напиток на Урале никто не варит. А я бы вам сбыт бы, значица наладил.
Правильно говорят, что «вселенная крутится вокруг тех, кто её раскручивает». И вокруг меня всё закручивалось так, что я едва успевала всё запоминать.
Нужен был толковый управляющий, потому как я бумаги бухгалтерские разобрала и поняла, что брата Фаины медленно и планомерно загоняли в долговую яму, и если бы его не убили, то очень скоро он бы взял деньги в долг, который точно не смог бы выплатить и в результате лишился бы всего.
За землю крестьяне не платили, потому что брат был человеком прогрессивных взглядов и, получив «отчёт» от старост пришёл к выводу, что нельзя «душить» мужика. Я же, несмотря на своё советское прошлое придерживалась другого мнения. Я твёрдо знала, что люди ценят то, что даётся им с трудом, просто так что-то получив, они не оценят и добра им это не принесёт, более того, они будут считать, что им недодали.
Поэтому собиралась уточнить цены на аренду земли, и предупредила старост, что цена будет на нижнем уровне, но те, кто будет исправно платить, получат скидку, а те, кто будет задерживать платежи, тем платёж будет повышаться.
И мне стало ясно, что тот, кто «окружил» брата «дружбой», получил бы землю и без его убийства, достаточно было бы избавиться от ещё одной наследницы. Так зачем же его всё-таки убили?
Все эти мысли одолевали меня, когда, набегавшись за день и уложив Полинку, я оставалась наедине со своими мыслями. И эту мысль я собиралась сообщить Пришельцеву Александру Петровичу, засыпая в воскресение вечером, и подумав о том, что уже прожила в имении десять дней, можно сказать первый юбилей.