— Но у меня проверенные источники, — продолжила сопротивляться баронесса.
— Госпожа баронесса, иногда и проверенные источники дают сбой, — снова ответила я и улыбнулась.
Раиса Леонтьевна, услышав нашу перепалку с баронессой, попыталась вмешаться, дав возможность баронессе «отползти»:
— Мария Петровна, как вам десерт?
Но баронессу уже понесло. Она вдруг вспомнила, что не только имя матери Фаины Стрешневой было связано с пикантной историей, но и имя самой Фаины тоже.
— А вы, Фаина Андреевна, — мне показалось, что ещё громче, чем в прошлый раз, спросила баронесса. — Где же ваш жених? Почему вы одна приехали в Екатеринбург? Дело-то какое сложное, а вы девица-то молодая.
— Так нет у меня жениха, госпожа баронесса, — тоже уже войдя в раж, ответила я. — Все решения самостоятельно принимаю.
Теперь уже все сидящие за столом следили за нашим диалогом, больше напоминающим дуэль.
— Ну как же нет, Фаина Андреевна? — сделала свой выстрел баронесса. — А князь Дулов Игнатий Иванович разве же не ваш жених?
— Нет, Мария Петровна, — в тон баронесса ответила я. — Князь Дулов мне не жених. Вы что-то путаете… снова.
— Ах да, я слышала о какой-то там истории, связанной с вами, и какой-то сердечной привязанностью…
Но Раиса Леонтьевна не дала баронессе наговорить то, за что мне, наверное, пришлось бы «вызывать баронессу на настоящую дуэль»:
— Маша, угомонись! — неожиданно строго произнесла Раиса Леонтьевна. — Давайте лучше доедайте десерт, а то от ваших разговоров всем кисло стало.
Но я чувствовала, что должна ответить, потому что после заявлений баронессы все вокруг смотрели на меня странно. А у меня бизнес, и для него важна репутация. Кто будет покупать у женщины без репутации?
Я понадеялась, что Раиса Леонтьевна меня простит, и сказала:
— Если вы так много обо мне знаете, госпожа баронесса, тогда вы должны знать, что на меня было совершено покушение и долгое время я находилась при смерти. И то, что все называют сердечной историей, на самом деле было актом милосердия со стороны того, кто мог бы стать моим женихом.
Я встала, и мужчинам пришлось тоже подняться со своих мест. Обвела взглядом всех присутствующих и продолжила:
— Дмитрий Алексеевич Воронов поддерживал и мою матушку, и меня, оплатив моё лечение в больнице, за что ему очень благодарна. И как только заработаю, собираюсь все средства ему вернуть.
И решила добавить, чтобы уж исключить все недомолвки:
— Вернуть долг и ему, и его невесте. Все остальные слухи, — я взглянула на баронессу, — даже полученные из проверенных источников, прошу считать гнусными наветами и сплетнями. И считаю, что местное общество не должно поощрять такого рода разговоры, потому как они порочат честь и достоинство российского дворянина.
Сказав это, я села обратно, с удовлетворением отметив, что у баронессы отвисла нижняя челюсть.
Раиса Леонтьевна одобряюще улыбнулась и сказала:
— Ну, теперь, надеюсь, все всё выяснили.
Посмотрела на баронессу и произнесла, обращаясь ко всем:
— Кушайте десерт, господа. Уверяю вас, и он не хуже того, что подают в ресторане «Палкинъ».
И все вокруг стали прятать улыбки: кто за тем, что стал что-то запивать из бокальчиков, а кто-то стал делать вид, что у него вдруг возник резкий приступ кашля.
А баронесса снова зашевелилась, чтобы что-то сказать. Но я заметила, как муж её взял за локоть, и она тоже схватила стакан с напитком. Но по красным пятнам на её лице можно было понять, что баронесса сильно нервничает.
Глава 24
После обеда, поблагодарив хозяйку и отвесив комплименты повару Нуровых, мужчины пошли в сигарную комнату. Раиса Леонтьевна подошла ко мне и извиняющимся тоном спросила:
— Фаина Андреевна, вы не расстроились? Простите, если что не так. У нас тут провинциальное общество, новые лица редко появляются. Вот Маша-то и разошлась.
— Что вы, Раиса Леонтьевна, я не обижаюсь на вас нисколько, — улыбнулась я.
— А что вы тогда погрустнели?
— Да я по другому поводу, Раиса Леонтьевна, — пояснила я и рассказала про разговор с чиновником.
— Теперь бы мне хорошего законника найти, — я с надеждой посмотрела на женщину.
— В этом деле лучше всего семейный законник мог бы помочь, — задумчиво проговорила хозяйка поместья.
Я покачала головой:
— Есть такой, но он в Петербурге. А мне срочно нужно.
— Я могла бы поговорить с Михаилом Ананьевичем, если вас устроит. Своего-то у меня нет, — Раиса Леонтьевна с сожалением взглянула на меня.