Я скептически посмотрела на него. Вот вроде умный парень, а… дурак.
— Николай Николаевич, как вы думаете, если я долг заплачу, — сказала я, — кто мне потом его вернёт?
Законник задумался:
— Фаина Андреевна, так ведь по закону.
— Николай Николаевич, так ведь и матушка моя по закону деньги занимала. А что теперь? Отдавать, похоже, не собирается, да и я не стремлюсь.
Головко опустил голову:
— Простите, Фаина Андреевна, не подумал. Ну что ж, давайте готовить бумагу, в которой будет указан этот месяц, чтобы у вас было подтверждение для кредиторов, что документ в суде. Я попробую подать его судье для визирования. Возможно, что нам с вами и удастся получить временную защиту.
На этом и решили.
Потом Алексей уехал на свои встречи, а мы с Верой, у которой, кстати, в гардеробе появилось несколько новых платьев, отправились по делам. А дела у нас были в доме Нуровых. И сегодня нам несказанно повезло, потому что у Раисы Леонтьевны в гостях был «дамский кружок». Это означало, что мы попали на встречу со всем местным обществом в женских лицах.
Мы с Верой немного опоздали, и когда вошли в уютную гостиную, в ней уже все сидели, занимаясь разными вещами: кто вязал, кто вышивал, кто-то сплетничал, а кто-то просто слушал. Объединяло их одно: у всех лица сразу стали заинтересованными, все хотели знать, что я привезла и принесу ли с собой новости. С новостями у меня было не очень, а вот образцы мои очень даже пригодились.
Основную часть баночек я презентовала Раисе Леонтьевне. По баночке досталось и каждой даме. Даже баронессе Сушке. Правда, прежде чем ей давать, я настояла, чтобы она подписала бумагу, что у неё нет аллергий.
— А почему это вы меня заставляете подписывать, а остальных нет? — возмутилась баронесса.
— Спасибо за замечание, баронесса, — ответила я и попросила остальных тоже расписаться.
Раиса Леонтьевна одобрила и, пока никто не видел, показала мне большой палец.
Здесь же была и тихая супруга чиновника Вышинского, Валентина Егоровна, которую мне хотелось пожалеть. Такое у неё всё это время было несчастное выражение лица. Она долго крутила баночку в руках, рассматривала, а потом произнесла почти шёпотом:
— Фаина Андреевна, если хотите... Мы скоро в Москву с мужем поедем, а там и в Петербург. Я могу взять ваши эликсиры с собой. И когда буду во дворце, могу презентовать эликсиры придворным дамам.
Валентина Егоровна смутилась:
— Фаина Андреевна, если что не так, простите. Просто дамы в столицах на такой товар очень падкие. Уверена, вашими эликсирами обязательно заинтересуются.
— Валентина Егоровна, — спросила я, — а чем сейчас пользуются дамы во дворце?
— Сейчас все заказывают из Франции, — ответила Вышинская, — я сама, правда, не пробовала, но остальным нравится.
Потом вдруг поняла, что похвалила чужой товар, и испуганно добавила:
— Но думаю, что если появятся хорошие образцы отечественного производства...
Я улыбнулась, а ещё прямо обрадовалась. Даже и не мечтала о такой рекламе!
Не знаю, какое положение занимает супруг Валентины Егоровны, но, видимо, очень непростой чиновник, раз супруга вхожа во дворец. Хотя по ней и не скажешь. Грустная, скромная.
А мне захотелось поверить, что она так и сделает, как обещала. И жадный хомяк внутри меня потёр лапками.
Глава 36
Алексей Порываев прожил у нас в имении ещё три дня. За это время мы успели обсудить финансовое партнёрство, доделать несколько вариаций шоколада и карамелек, в общем, не теряли времени даром.
И ещё, вчера вечером Алексей с Иваном заговорщически улыбаясь, ушли куда-то сразу после ужина, а когда вернулись, то в руках Алексея была корзинка.
Алексей поставил корзинку на середину гостиной, куда нас всех, включая Полинку попросил собраться, Поля, конечно, не выдержала, вырвала ручку и подбежала к корзине первая и вдруг повернулась, посмотрела на меня хитрыми глазками и, наклонившись, стала тискать сидевшего там довольно крупного большелобого щенка.
Он был белый и лохматый с толстыми лапками.
— Полина, это вам, — сказал Алексей, серьёзным тоном, и, обернувшись ко мне добавил, — это южнорусская овчарка*, вымахает вам по пояс будет, надо обязательно дрессировать, Фаина Андреевна, лучше охранника потом не найдёте.
(*На самом деле южнорусская овчарка была выведена в Советском Союзе.)
И Полинка, как будто взрослая барышня, присела в книксене. Так забавно это смотрелось, что все поневоле заулыбались, но Алексей остался серьёзен. А я подумала, что Алексей вроде бы мельком сказал о собаке, а всё же не забыл, и подарок сделал. На душе стало тепло.