- Я согласен!
Через несколько минут из принтера выползли листы бумаги, плотно заполненные машинописным текстом. Бегло прочитав контракт, я не нашел каких-либо подвохов и занес ручку для подписи. Мне показалось, что в конторе повисла какая-то зловещая тишина. Я с удивлением посмотрел на шефа. Тот начал что-то говорить, но теперь я не слышал ни звука.
Клембовски скривился, как от зубной боли, и кивнул клерку. Тот стремительно выбежал в соседнюю комнату. Все по-прежнему происходило в полной тишине. Я сунул мизинец в ухо и усиленно им потряс. Безмолвие прорезал звук мобильного телефона. Шеф полез в нагрудный карман пиджака, извлек оттуда плоский предмет и что-то нажал. Тут же вернулись звуки. Шелест работающего компьютера, мое взволнованное дыхание... В комнату вернулся клерк.
- Не беспокойтесь, - услышал я голос Клембовски. - Перед началом эксперимента мы проведем полное медицинское обследование вашего организма. Разумеется, за счет клиники...
Согласно кивнув, я подписал контракт. Моя рука не дрогнула, но что-то глубоко внутри меня тревожно екнуло.
Выйдя на улицу и вдохнув свежий воздух, я тут же пожалел о своем скоропалительном решении, но из чистого упрямства не стал возвращаться. По пути домой я зашел в ресторан и плотно пообедал, расплатившись деньгами из аванса. Чувствуя приятную тяжесть в желудке, решил немного прогуляться. Мне показалось, что мир вокруг заиграл новыми яркими красками.
Вечерело. Прохожие спешили домой после работы, а кто-то, как я, вышел на прогулку. Попадавшиеся навстречу девушки бросали на меня любопытные взгляды. Да и как им было не заинтересоваться моей особой. Внешностью меня бог не обидел: симпатичное лицо с ярко-синими глазами, высокий рост, широкие плечи в сочетании с тонкой талией производили на женский пол неизгладимое впечатление. "Совсем скоро у меня будет куча денег, и тогда можно будет подумать о серьезных отношениях с какой-нибудь красоткой", - с надеждой подумал я. Улыбаясь встречным девицам, я снова и снова мысленно возвращался к предстоящему эксперименту. Объяснения Клембовски мне вдруг показались поверхностными и неубедительными, но менять что-либо было уже поздно. Расторжение контракта одной из сторон грозило выплатой солидной неустойки. С моими финансовыми возможностями это грозило в лучшем случае потерей квартиры, а в худшем - заключением в долговую тюрьму. Вдоволь нагулявшись, я вернулся домой, и весь остаток вечера провел в бесплодных размышлениях.
Я еще раз внимательно перечитал свою копию контракта и только еще больше расстроился. Когда начнется эксперимент, Клембовски не сказал, но заверил, что очень скоро и мне об этом сразу сообщат. Из текста контракта следовало, что на приготовления к замещению воспоминаний должно уйти не меньше месяца. Одним из условий подписанного контракта являлось полное молчание о моем участии в научном эксперименте. Так что даже обсудить свое положение с кем-то из родни или друзей я не мог. Любое устное или письменное упоминание даже о самой клинике Святого Патрика влекло за собой суровые последствия, "предусматривающие остановку процесса коррекции и последующее инвертирование подопытного в нейтральную фазу". Что это значит в действительности, я так и не понял. Оставалось только ждать.
3
На следующей неделе меня пригласили на загрузку воспоминаний. Как пояснил Питер Клембовски, эта процедура была нужна для правильного воссоздания атмосферы десятилетней давности - моей далекой юности. Лежа в мягком глубоком кресле, с головы до ног опутанный проводами, я усиленно вспоминал армейские будни, своих товарищей и разные случаи, которые происходили порой с нами. Когда я пришел в себя, то был один в медицинской палате. Одну из стен помещения занимали непонятные приборы с циферблатами и указателями. Они монотонно гудели и мигали разноцветными лампочками. Вошла симпатичная девица в белом халате и сказала, что процедура загрузки воспоминаний прошла успешно. Я выбрался из кресла и, поеживаясь - в палате было прохладно - облачился в свои одежды.
Когда я вышел из клиники, стояла изнуряющая жара. В безоблачном небе ослепительно светило солнце, а раскаленный асфальт пек ноги сквозь подошвы туфель. Лето было в самом разгаре, и я сразу согрелся.
4
Вечером я лег спать пораньше, а проснулся уже в своем прошлом.
Казарма была полна военнослужащими-контрактниками. Среди них я узнал своих бывших сослуживцев. Рустам Джимбаев ("Джин") и Егор Перваков ("Первач") почти не изменились со времени нашей последней встречи, а вот Андрей Пятихатко ("Хохол") изрядно набрал в весе. Теперь вместе со мной, Сергеем Роговым ("Рог"), вся наша разведгруппа была в сборе. Пока все до мелочей совпадало с тем, о чем мне говорил Клембовски. Со всех сторон звучали веселые шутки и смех.