В один из вечеров я сидела за проверкой договоров, как мне позвонил телефон.
- Алло! - тихо ответила я, так как дети уже спали и мама тоже.
- Мия, это Карина! - услышала я взволнованный голос девушки.
- Карина, что-то случилось? - я резко выпрямилась, чуть не уронив ноутбук.
- Мия, тут Кравцов с Яром сцепились! - сквозь слезы проблеяла Карина.
- Вы где? - бросила я, вскакивая с дивана.
- Мы загородом, знаешь бывший кирпичный завод? - протараторила девушка.
- Да, знаю! - буркнула в трубку я, попутно черкая на записке маме, что скоро буду и чтобы присмотрела за детьми.
- Мия, они тут поубивают друг друга! - завизжала Карина.
- Не ори, я через час буду! - бросила я и отключилась. Через пятнадцать минут я уже во всю летела спасать того, кому принадлежало мое сердце.
А в итоге пришлось спасать меня...
***
По приезду меня сразу напрягло то, что не было машин возле завода. А судя по крикам Карины как минимум должно быть две машины: Кравцова и Яра. Но на заводе было зловеще тихо. Я включила фонарик, так любезно положенный Яром. Как-то было такое, что мы с ним застряли на трассе. У нас отошел один проводок, и как назло сдохли все мобильные телефоны, где был хоть какой-то фонарик. Благо проезжала машина и нас выручили, но после этого Яр положил мне фонарик и пистолет. Пользоваться я им умела только в тренировочном классе. К сожалению, в школе юристов с нас требовали знание табельного оружия, сборка и разборка оружия, а также полное опустошение магазина в движущиеся и недвижущиеся цели. В живую, до сегодняшнего дня, я не пользовалась. Да я, быть откровенной и не знала, что он у меня в бардачке лежит. Наверное, Яр положил. На крайний случай.
Холодный металл жутко оттягивал руку, напоминая и без того, что я здесь не мирные переговоры пришла проводить.
Я как мышь стала пробираться вглубь завода. И тем больше я туда заходила, тем отчетливее понимала, что это ловушка. Ловушка не для Яра. Для меня.
- Мия, Мия! - услышала я голос. Я резко повернулась туда, откуда он доносился и выставила пистолет. - Одна и без охраны?
- Где Яр? - собрав все свое самообладание, бросила я, не опуская руки.
- Он сейчас, если мне не изменяет память, пытается спасти тебя, правда на другом конце города. - ехидно бросил Кравцов. - Карина- прирожденная актриса, согласись?
Я ошалело уставилась на этого му... человека. Господи, какая же я дура! Яр же русским языком мне сказал не самовольничать. А я? В своем репертуаре.
- Как же хорошо, что спустя столько времени мы с тобой встретились! - радостно улыбнувшись мне, крикнул Кравцов. - Хватайте ее!
- Не успев что-то сообразить, как из моей руки выбили пистолет, а меня скрутили в тридцать три погибели и что-то вкололи в шею. Тут же стало все двоиться и троиться перед глазами. А потом я отключилась.
Пришла я в себя, лежа на холодном полу. Связанные руки и ноги жутко затекли, и было невыносимое желание их размять. Я стала огладываться, и наткнулась на Кравцова, сидящего на стуле и с улыбкой рассматривающего меня.
- Какая же ты уже взрослая! - протянул Кравцов. - Помню тебя совсем маленькой. Ты так похожа на своих родителей. Особенно на маму сейчас. Та тоже была в таком состоянии. Как и ты.
Внутри меня клокотала злость. Мне хотелось вырвать собственными руками его горло, выцарапать его глаза. Но все что я могла это смотреть на убийцу своих родителей.
- Я же предупреждал тебя, чтобы переписала на меня все свое имущество? - Кравцов поддался вперед. - Ты меня не услышала. Теперь твой муженек будет за тебя раскошеливаться. И если ты ему дорога, то он отдаст мне всю свою компанию, свое имущество. И тогда я, так уж и быть, оставлю вас в живых. Наверное!
- Ты урод, Кравцов, всегда им был и таким же останешься! - зло выплюнула я, умудряясь сесть. Все тело заныло от долгого лежания в одной позе и хотя бы такое мало-мальское упражнение начало разгонять кровь по телу.
- О нет, дорогая моя, ты ошибаешься! - рявкнул Кравцов. - Уродом был твой отец!
- Не смей порочить имя моего отца! - рявкнула я, пытаясь хоть как-то угомонить кипящую злость внутри.
- Если бы не твой папаша, то Света вышла бы за меня. И ты бы была моим ребенком, а не его! А так, нарисовался твой отец, хрен сотрешь! - плюнув под ноги, Кравцов подпер лицо.