Хенни кивнула.
– Очень скоро после того, как я сообщила о беременности. А потом у нас родился Джонни-младший, и мы зажили счастливо. – Она мечтательно улыбнулась. – Джон оказался хорошим отцом. Больше двух лет я жила как в раю. А потом… У Джона вновь начались долгие совещания после работы. Во всяком случае, так он говорил. Однако я была научена горьким опытом и не верила ни единому его слову. Да и не нужно было слушать, что говорит Джон, достаточно было посмотреть в его глаза. Он ведь по натуре честный человек, ничего не может скрыть. – Хенни взглянула на Эсти, и ее собственные глаза отразили внутреннюю муку. – В конце концов я прибегла к испытанному средству.
Брови Эсти удивленно взлетели.
– Снова забеременела?
– Да. А что мне оставалось делать? Не разводиться же с Джоном. Я его люблю, у нас растет сын… Джон меня тоже любит, ты не думай, – вдруг горячо произнесла Хенни. – А его увлечения – это так…
– Значит, Мэри-Энн тоже обязана появлением на свет любовной интрижке Джона?
– Да, зато какая она симпатичная получилась!
– Верно, – согласилась Эсти, – Мэри-Энн у вас просто красавица. – Несколько мгновений она о чем-то усиленно размышляла, затем обескураженно взглянула на Хенни. – Постой, может, я ошибаюсь, но после твоего рассказа напрашивается вывод, что Никки тоже…
Хенни опустила глаза.
– К сожалению, ты угадала. Никки тоже. История его рождения как две капли воды повторяет обе предыдущие.
Несколько мгновений Эсти смотрела на Хенни, забыв о еде, хотя порция тунца на стоявшей перед ней тарелке выглядела весьма аппетитно.
Боже мой! – вертелось в ее голове. Выходит, всех троих детей Хенни родила только ради того, чтобы удержать возле себя Джона? Но это же кошмар! И ее энтузиазм по поводу семейной жизни, эти вечные кулинарные рецепты, ужины, стирка, украшение дома – все это лишь внешняя мишура, прикрывающая страх остаться ни с чем. Вот почему меня все время не покидало ощущение, будто Хенни старательно убеждает не только окружающих, но и себя саму, что их с Джоном брак великолепен и подобному союзу можно лишь позавидовать. Теперь понятно, в чем кроется причина стремления Хенни при всех беременностях и родах во что бы то ни стало сохранить стройность фигуры – ей приходится выдерживать постоянную конкуренцию со всеми действительными и потенциальными пассиями супруга. Оттого-то она почти ничего не ест по сравнению с тем, каким количеством еды потчует гостей и домашних. И косметикой, наверное, не пользуется по той же причине – чтобы угодить Джону. Вероятно, он относится к типу мужчин, которых раздражает помада на губах женщины. Но не ошибка ли это – подобное отношение к своему браку вообще и мужу в частности? По сути, Хенни прячет проблему вглубь, вместо того чтобы попытаться решить ее. В конце концов, существуют семейные психологи и, говорят, некоторым они помогают.
Наверное, в мозгу Хенни вертелись подобные же мысли, потому что она вдруг всхлипнула.
– Я так старалась создать хорошую семью! Ну почему, почему он такой? Чего ему не хватает дома? Что дают ему все эти женщины, чего не могу дать я? Мне и так приходится выполнять в постели любую его прихоть, только бы он не искал удовольствий на стороне. – Хенни утерла скатившуюся по щеке слезинку. – И после всех своих усилий я обнаруживаю, что ситуация двинулась по очередному кругу.
Эсти с сочувствием и даже жалостью смотрела на нее, не представляя, какой совет можно дать.
– А может… – начала она и остановилась, не зная, стоит ли продолжать.
– Да? – с надеждой взглянула на нее Хенни.
– Ну, я подумала, может, тебе как-то обсудить с Джоном эту проблему. Вдруг он согласится сделать над собой усилие – или пожертвовать ради семьи своими привычками, если угодно, – и перестанет заглядываться на юбки?
Вспыхнувший было взгляд Хенни потух. Она медленно покачала головой.
– Нет, я не могу завести подобный разговор.
– Но почему? – воскликнула Эсти. – Сколько ты еще будешь мучиться?
Хенни вздохнула.
– Видишь ли, Джон не знает, что мне известно о его похождениях. Если я заговорю об этом, мне придется открыть карты. И что тогда будет, одному Богу известно… Пусть уж лучше все идет своим чередом.
Эсти осталось лишь сокрушенно покачать головой. Она поняла, что Хенни намерена и дальше являть собой образец терпения и стойкости. По-прежнему будет делать вид, будто ничего особенного в ее семье не происходит. А потом сообщит Джону о новой беременности, четвертой по счету.
Это похоже на анекдот, подумала Эсти. Только почему-то не смешно…
После того разговора с Хенни она и приняла решение съездить в Колумбус. Ей нужно было развеяться. Ее душа требовала перемен. И, кроме того, нужно было определиться с тем, намерена она возобновлять работу в бюро или нет. А Гейб… Что ж, некоторое время он побудет без привычного обхождения. В конце концов, ничего страшного в этом нет.