— Эээ, а ты к нам по какому поводу? — наконец додумалась спросить я.
— К вам? Смею заметить, это все ещё моя дача.
— Не важно, ты же меня понял.
— Ты изменилась, — ни к месту сказал Алик. Пнул огорченно свою сумку, словно она чем-то провинилась перед ним. — К вам я на неопределенный срок. Уж позвольте нарушить ваш медовый месяц.
При упоминании медового месяца я поморщилась и покосилась на Адама, но он с увлечением резал лук, пожалуй, даже с остервенением — искромсана была уже третья луковица, по кухне плыл резкий, раздражающий запах. Я ума не могла приложить, в какое же нам блюдо столько лука понадобится.
— У тебя отпуск? Увлекся подледным ловом?
— В своё время я увлекся тобой, а ты имела глупость увлечься им, — палец Алика ткнул в сторону Адама. — И теперь я имею проблем больших и маленьких целую тележку.
— Например?
— Сегодня ночью ко мне в квартиру вломились дюжие молодцы и весьма настойчиво убеждали меня устроить им встречу с тобой, — он чуть повернул голову и продемонстрировал рассеченную скулу. — Торговаться они умеют. Если бы все дело было в нем, я бы не раздумывал ни мгновение. Но ты, несмотря ни на что, все ещё дорога мне. Мне дали несколько часов, я сумел вывезти из города и спрятать Вику. А сам рванул сюда в надежде, что вы уже исчезли из моей жизни. Но увы и ах…
Адам наконец отложил нож, сполоснул руки и вышел. Лестница, скрипнув, сообщила, что он пошёл наверх. Я пыталась переварить новости — они были безутешны. Тот, кто ищет Адама, подбирался все ближе к нам.
— Эта дача, они могут её найти?
— Она оформлена на Ленку, — поморщившись, сообщил Алик. — Но найти, думаю, проблемы не составит.
— И что ты будешь делать?
— Быть может, перефразируем вопрос? Что будете делать вы? А я бы пожил, с вашего позволения, на своей даче.
— Два дня, — раздался голос Адама, появившегося в дверях. — Нам нужно два дня. Не совершай глупостей.
— Поздно, — откликнулся Алик, подхватывая свою сумку. — Самую страшную глупость я уже совершил.
Вышел из кухни, занял комнату на первом этаже, о чем возвестил, громко хлопнув дверью. Я осталась думать, какую же глупость он имел в виду? Дал нам ключи от своей дачи? Позволил мне любить себя? Или же нечто иное, совершенно для меня неожиданное? Адам подошёл ко мне, прижал мою голову к своему животу, так же, как и я, утешая его некоторое время назад. Его пальцы перебирали пряди моих волос, а я напряженно думала. Наша идиллия грозила развалиться, ибо Адам, Ева и третий из прошлого — это перебор даже для меня, даже я не смогу притворяться, что все в порядке, а уж я в этом мастер. Я отстранилась от Адама, он взглянул настороженно.
— В душ, просто в душ, — успокоилась его я. — После вчерашних…выступлений он мне не помешает.
Смотреть в своё отражение не хотелось. Я сбросила халат, следом на пол полетело невесомое кружево белья. Задвинула пластиковую дверцу, чтобы предотвратить брызги на полу и включила горячую воду на полную мощность. Клубы пара заполнили пространство, вода ласкала, прогоняя лишние мысли, позволяя не думать. Я полностью отрешилась от настоящего и, когда моего живота коснулись холодные пальцы, вздрогнула, приглушенно вскрикнув. Рывком обернулась и выдохнула облегчённо — Адам. Я допускала мысль, что это может быть Алик, и за какие-то доли секунды уже сформировала слова отказа и слова оправдания для Адама, ведь он мог не поверить…
— Это я, не бойся, малышка.
Его руки скользнули по моему телу ниже, сжали ягодицы, чуть притянули меня к себе. О, я хотела бы отдаться ему, провалиться в блаженное небытие, но дурацкие условности, мой стыд, отголоски устоев, вбитых мамой, и, видимо, не вконец пропавших, не дали мне расслабиться.
— Уходи, пожалуйста, — я оттолкнула его руки, буквально оторвав их от себя. — Уйди, я так не могу.
— Ева, в чем дело? — господи, неужели он не понимает???
— Я просто не могу. Понимаешь, он за стенкой, так рядом, а я отдала ему одиннадцать лет своей жизни. Да, пусть у нас были странные отношения, но нас многое связывает… Я не могу стонать от удовольствия и знать, что он рядом, что он может меня слышать…
— Все это просто глупости.
Он был категоричен, его руки терзали меня, но во мне билась абсурдная паника. Адам уже приподнял меня и прижал к стенке спиной, вынудив обхватить его ногами. Меня трясло, но не от возбуждения. Сверху текла вода, она смешивалась с моими слезами, которые я не смогла сдержать. Адам шагнул ко мне прямо в одежде, сейчас она, намокнув, облепила его тело, через натянутую ткань я чувствовала степень его возбуждения. Но чуть отодвинулся, чтобы расстегнуть ширинку. Я отвернула лицо, чтобы он не видел моих слез.