Амир напрягся, ждал выстрелов, но было тихо. Только птицы пели в джунглях. Может, правда люди Рокота убежали? Или ждут внутри здания? Хотя чего ему бежать или ждать? Откуда он знает про планы Папаши, когда о них не знают филы, которых Рокот мог допросить?
— Что будем делать, командир? — спросил командир пикапа по рации.
— Поедем прямо. Но осторожно. Если засада — стрелять сразу.
— Понял.
Колонна медленно двинулась по старой дороге к электростанции. Вдруг земля под колесами джипа провалилась. Машина резко накренилась, нос ушел вниз. Амир среагировал мгновенно, выставил руки, уперщись в торпеду, и сразу же шарахнулся, вжался в сиденье: пробив лобовое стекло, рядом с правым плечом в сиденье вонзился заостренный бамбуковый штырь. Второй сломался напротив груди Амира, которого прошиб холодный пот. Потому что, если бы штырь не сломался… Он скосил глаза на водителя, который дергался, кашляя кровью, нанизанный на такой же штырь.
— Сука! — выругался Амир, выбираясь из перевернутой машины. — Яма!
Он посмотрел вниз. Глубокая яма, метра полтора, а на дне — острые колья. Амир ругнулся еще раз. Значит, Денис действительно готовился. Ничего, все равно не поможет.
— Командир! — крикнул стрелок из пикапа. — Что случилось?
— Ловушка! Яму вырыли, суки! Осторожно ехать! Один идет и проверяет, остальные едут!
Из минивэна выскочил боец, ломанулся посмотреть яму… Все произошло мгновенно. Что-то хрустнуло. Он всплеснул руками, роняя пистолет. Взметнулись прутья, листья, земля… Окрестности разорвал истошный крик.
— Б…ь! — Амир понял, что там была яма поменьше, тоже со штырями, а значит, к их встрече приготовились серьезно. — Все из машин! Пешком идем!
Минус двое за минуту! И враги еще не вступили в бой! Амир скрипнул зубами, взял прут, который использовали для маскировки ямы, и принялся ощупывать почву перед собой. Все сделали так же.
Все двигались предельно осторожно. Правильно делали. Страх — это хорошо, делает осторожными.
— Не боись! — крикнул он. — Идем дальше! Это только начало!
Его прут уперся в пружинящую почву, он ковырнул ногой предполагаемую ловушку, увидел прутья и сказал с некоторым облегчением:
— Вот, видите? Главное, будьте внимательными.
Он не встретил следов борьбы или тел филиппинцев. Значит, они не нападали на лагерь, и это хорошо. Отсюда следует, что они живы, и у Рокота нет огнестрела.
Вскоре еще одна ловушка сработала — боец наступил на доску, она перевернулась, гвозди вошли в пятку. Парень захромал, но идти мог. Ничего страшного не произошло, раны исцелятся, когда претенденты повысят уровни, а щас надо просто кончить гадов.
Вдруг в воздухе раздался страшный вопль. Страх обрушился волной, сбил с ног, потащил, лишая разума. Амир зажал уши руками, упал на колени. Потом вскочил, заметался, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Крикуны. Заткнуть! Спасаться! Смерть! Бежать! Убить!
— Стоя-а-ать! — заорал он разбегающимся бойцам, на бегу выстрелил очередью наугад. — Су-ука-а-а! А-а-а!
Крик сам рвался из горла, так было легче сохранить клочки разума. Он мало что соображал. Но видел, как трое бойцов, уронив оружие, улепетывали. Один ногой угодил в ловушку, пытался выдрать ее оттуда, гонимый паникой. Двое, у которых уровни повыше, сопротивлялись панике и палили вокруг наугад, у одного, того самого латиноса, текла кровь из ушей.
Наконец крикун смолк, и по телу будто бы разлилась волна блаженства. Амир обнаружил себя стоящим на четвереньках, вскочил и невольно сделал шаг в сторону, сглотнул вязкую слюну.
Из джунглей полезли твари. Гигантские амбалы. Нюхач — то ли богомол, то ли человек. Жирные гиганты. Это не обычные кадавры. И их много. Очень много.
Горло враз пересохло, стало шершавым и горячим. Бойцы замерли кто где стоял. Двое дезертировали и побежали к машине. Выматерившись, Амир дал по ним очередь:
— А ну стоять, суки! Завалю на!
Не попал, а суки уже залезли в джип с пулеметом и начали разворачиваться. Промелькнула надежда, что они вернутся на выручку… Хрен там.
Ногу неудачника, угодившего в ловушку, видимо, нанизало на штыри. Он метался, молил о помощи и истерично орал. К нему подбежал нюхач, занес руки-пики для удара, в долю секунды пронзил жертву и разорвал, разведя конечности в стороны, как африканский богомол — лягушку. Пару секунд башка бедолаги сипела, разевая рот.
Двое самых верных бойцов сместились к Амиру, который дрожащими пальцами снаряжал магазин. Они стояли втроем, спиной к спине.