— Стрелять! — крикнул Амир. — Все — стрелять!
Автоматы застрочили, но зомби были быстрые. Огромный черный амбал прыгнул на одного бойца и разорвал пополам. Из-под земли, как ракета, что-то выскочило, ударило второго в живот гарпуном… Языком, бля! И уволокло в нору.
Амир попытался использовать силовые оковы. Светящийся кнут выстрелил в сторону маленького амбала, обмотался вокруг шеи. Амбал тут же свалился, парализованный. Амир добил его серией ударов кинжалом в лицо.
Но кадавров было слишком много. Кромсая на лоскуты мелкого щелкуна, Амир вдруг понял, что остался один. Зомби окружили его, но не нападали. Ждали чего-то. Он заметался между ними, паникуя и не зная, работать ли кнутом или лучше поливать тварей свинцом.
Строй бездушных дрогнул одновременно, и твари атаковали, сомкнули кольцо — Амир не успел опустить кнут, как его выбили из рук. Амбал отобрал автомат, сбил с ног.
— Что вам надо, уроды? — бормотал Амир, лежа на спине.
Он ответил на свой вопрос, когда строй расступился, открывая путь Рокоту. Амир похолодел, осознавая, что не он один такой умный: проклятый нулевка… Уже не нулевка, лох второго уровня заберет у него все ровно так же, как он собрался сделать сам! А еще зомби его не трогают… Они… Они. Его. Слушаются!
В руках у него была странная то ли бейсбольная бита, то ли дубинка. На лице — усмешка. Взгляд спокойный, слишком даже. Не тот испуганный чмошник, которого Амир резал неделю назад.
— Салам аллейкум, Амир, — сказал он. — Как дела?
От авторов
Друзья, до 5 июля авторы уходят в отпуск. Данияр летит на родину, в Казахстан, к родителям, а Денис едет на Кавказ. В эти дни график выкладки отменяется, будем радовать новыми главами по мере написания. Спасибо, что остаетесь с нами!
Глава 16
Маст дай!
— Издеваешься, Рокот? — прохрипел Амир, инстинктивно отползая от меня, елозя ногами по земле.
— Проявляю гостеприимство. Наше, исконное. Слышал: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет?» Ну вот.
— Издеваешься и имеешь право. — Он мазнул взглядом по рядам зомби, снова посмотрел на меня. — Как ты это сделал? Почему они тебя слушаются?
Я не ответил. В глазах Амира плескался страх, и сдержать его он не мог. Скорее всего, пугала моего недруга не смерть, с мыслью о ее неизбежности после Жатвы все мы свыклись, а мои бравые бездушные во главе с сержантом Бабангидой. Зомбаки топтались вокруг Амира, но не бестолково, как обычно в режиме ожидания, а кряхтя и алчно постанывая. Как если бы голодные волки кружили вокруг раненого оленя, выжидая, когда вожак даст команду: «Жрать!»
Но такой команды они не дождутся. Логика подсказывала, что убийство чистильщика — это не претендентов крошить, это что-то весомое, что-то, что перелопачивает баланс. Эндрюс, павший после группового избиения в «Кали», своей смертью доказал, что обычное убийство хоть и не принесло бонусов убийцам, зато создало в локации контролера. Велика вероятность, что, если чистильщик кончит чистильщика, это тоже не останется без последствий… или без плюшек для победителя.
В общем, как чистильщик должен убить себе подобного, чтобы, к примеру, получить все его плюшки, я понятия не имел, потому решил перестраховаться и вызвать Амира на дуэль.
Естественно, ни в какие диалоги с Сабировым я вступать не собирался. Даже после того, как мои зомби обезоружили его и немного потрепали, он оставался чертовски опасным.
Его надо было прикончить быстро и без пафоса, не рискуя попусту. Оружие жнецов Амира себя исчерпало, огнестрела у него нет, но может быть припрятан нож, а значит, у него все равно остается шанс.
— Не убивай, Рокот… — словно преодолевая гордость, прошептал он, продолжая пятиться. — Мамой клянусь, верным псом твоим стану, лично тебе голову Папаши принесу! Всевышним клянусь!
— Чего стоят клятвы правоверного неверному, а, Амир?
Еще час назад ненависть заставляла думать, что я быстро и с удовольствием разделаю его, и, может, даже помочусь на его останки. Ну, не в прямом смысле — скорее, отдал бы приказ бойцам сожрать труп.
Но, глядя, как он отползает от меня на четырех костях, как его монобровь вопреки логике встает «домиком», какой ужас плещется в глубине черных глубоко посаженных глаз, я испытывал отвращение.
Не так-то просто прикончить безоружного человека.
Не человека — чертовски опасную бешеную тварь. Разве человек будет кайфовать от вида кишок? Но все равно просто взять и прикончить существо своего вида — задача та еще. И куда ненависть девается?