— У меня есть уникальный талант, — выложил карты он. — Ты, Денис, должен понимать, что это значит. Суть таланта: если убиваю кого-то, будучи тяжело раненым, или кто-то рядом лишается жизни, мое здоровье восстанавливается. Твой человек убил Машу, я очнулся и восстал из мертвых.
Он развернулся ко мне. Его лицо покрывала корка запекшейся крови. Глаз так и не восстановился, глазницу полностью закрывало веко. Точно терминатор, но другой.
— Горбачев, ты идиот, — констатировал факт Тетыща — без злости, будто бы с легкой досадой.
Хотелось вызвать его на дуэль, ведь мы в равных условиях, я уже рот открыл, но Бергман снова заговорил:
— Рокотов, ты можешь отдать приказ, и меня расстреляют. Может, ты так и сделаешь, имеешь право, и это логично. Но ты всегда поступал вопреки логике, так что послушай. С тобой люди, которые взаимодействовали со мной. Если выслушаешь их, поймешь, что я буду тебе полезнее живым.
Внутри меня второй Рокотов, циничный и безбашенный, запрокинул голову и расхохотался. А первый был сдутым воздушным шариком, когда очередная потеря, как зарубка на древесном стволе. Но надо было как-то реагировать, что-то делать, и я прорычал:
— Нахрен ты мне не уперся! Нашел идиота. Скажи спасибо, что люди проголосовали, чтобы я сохранил тебе жизнь. Так что вали быстрее, пока мы не передумали.
Он пожал плечами.
— Твое право. Я бы человеческим ресурсом не разбрасывался. Кстати, ты случайно не знаешь, что стало с моей сестрой?
— Голая выбежала, когда орал крикун, ломанулась куда-то, и с концами. Наверное, сожрали, так что не жди ее, вали подобру-поздорову.
— Можно мне осмотреть окрестности? — холодно спросил он. — Я должен убедиться, что она мертва.
— Мы сами это сделаем. Ты сиди здесь.
Отказывать ему в праве найти близкого человека я физически не мог, потому что у меня есть Светка и Ваня, с которыми тоже непонятно что, и знал, как это невыносимо. Наверное, невыносимо даже такому роботу, как Тетыща.
Я глянул на Сергеича, который вовсе не выглядел виноватым. Подошел к нему и изо всех сил врезал по морде, потом прописал двоечку по корпусу и склонился над скрючившимся боевым товарищем:
— Сука, на фига девчонку убил? Друга? А?
Хотелось пнуть его, но я сдержался, видя, как он сплевывает кровавые сгустки.
— Я не хотел… ее… она сама прыгнула. Защищала.
— Ты ответишь, — пообещал я и на какой-то миг встряхнулся.
Сергеич скривился и развел руки.
— Сукой буду, если не отвечу! Думаешь, я рад, да? Думаешь, мне самому от этого всего не херово? Но кто ж знал, что она черта этого защищать бросится? — Он всхлипнул, закрыв лицо руками, затрясся.
Если бы он быковал и оправдывался, точно его прибил бы, а теперь что делать? Он же в аффекте был. Выгонять из клана? Пристрелить? Ногу ему оторвать?
— Скажи спасибо, что Тетыща — как робот, а то оторвал бы тебе башку и был бы прав, — проговорил я и повторил: — Ты должен ответить за Машу.
— Отвечу, — мрачно проговорил он. — Я заслужил.
На место трагедии сбежались все. Рихтер осмотрел Машу, перевел взгляд на меня и, покачав головой, развел руками. Тетыща раздул ноздри — и все его эмоции. Сергеича все старательно не замечали, даже Макс — видимо, не понимая, как реагировать на его выходку, повлекшую смерть невинного человека.
— С тобой на базе разберемся, чистильщик недоделанный, — сказал я, начиная думать над наказанием для Сергеича. Обратился по-английски к доктору Рихтеру и Бобби: — Идем обыскивать территорию, вдруг еще есть выжившие. Остальные, присматривайте за пленными и Сергеичем, чтобы больше не бедокурил.
Я окинул взглядом поле битвы, догорающие здания, остов грузовика. Бой, от которого зависело наше будущее, выигран, но ощущение такое, словно я проиграл. В душе было грязно и пусто, как в комнате после студенческой вечеринки. Столько случайных смертей, которых можно было бы избежать! Настя, запертая и сгоревшая, без вести пропавшая Яна, другие рабы, убежавшие навстречу своей смерти. Теперь, вот, Маша… Карина…
Прошлый я рыдал бы в обнимку с обеими девушками, которые еще вчера были полны жизни. Эмоции нынешнего меня будто бы отупели, впали в спячку… Наверное, боль придет потом. Если она обрушится сейчас, я просто сдохну.
В голове стервятниками кружили «если».
Если бы мы просто свалили из локации, они остались бы жить.
Если бы я подождал и проследил за группировкой Папаши, разработал бы более детальный план…
Если бы попытался договориться с Тетыщей, он бы, возможно, перешел на мою сторону и поработал с рабами. Как выяснилось, Лиза этого сделать не смогла, потому что была связанной. Надо спросить, в чем ее подозревали.