Лейтенант Рудницкий внимательно слушал Кочетова и думал:
«И когда он успел всё увидеть и осмыслить. Ведь, казалось, в магазине майор был занят мальчиком и покупкой куклы для дочурки».
— Нет, нет, инвалид, ремонтирующий автоматические ручки в магазине «Детский мир», не тот соучастник, который нужен Макбриттену. К тому же, — голос майора едва заметно дрогнул, — на правом лацкане пиджака инвалида сохранился след от ордена Красной Звезды, который он носил, когда костюм был несколько новее. Этот след говорит о многом. И я уверен, каждый советский человек, заметив его, с глубоким чувством уважения мысленно низко кланяется герою-инвалиду. Будем о нём думать хорошо.
— Значит, и здесь нам не повезло, — огорчился лейтенант, которому доводы Кочетова казались недостаточно основательными. И если он принимал их, то лишь потому, что верил опыту и знаниям майора. — Всегда вот так бывает, сразу не задастся какое-то дело, потом хоть бросай его.
— Так, может, бросим?
— Да нет, товарищ майор, это я, так сказать, к слову, — поторопился поправиться Рудницкий. — Понимаю, сказал неудачно, но досада одолевает. Хочется ведь поскорее найти...
— Хочется, — согласился Кочетов. — Но досада в нашем деле плохой советчик. Перейдём-ка лучше на ту сторону улицы и попытаемся понять, что искал Гарри Макбриттен за воротами строящегося дома.
XI
ПРИКАЗ — ДЕЙСТВОВАТЬ!
На перекрёстке офицеры перешли улицу, миновали глухой покрашенный известью забор с козырьком и вошли в настежь открытые ворота.
Во дворе, заваленном грудами камня, песка, кирпича, досок и другими строительными материалами, из котлована поднимался первый этаж будущего здания. Каменщики работали ещё с небольших подмостков, а кое-где и прямо с земли.
Рудницкий смущённо покосился на Кочетова и перевёл взгляд на высоко взметнувшуюся в небо ажурную стрелу крана. Объект для иностранного разведчика был явно неинтересный. За информацию о том, что в городе, в котором гостила делегация, широко развёрнуто жилищное строительство, хозяева за границей вряд ли хорошо заплатят, а диверсию устраивать слишком рано. Кладка стен только началась.
За спинами офицеров послышались неторопливо приближающиеся шаги, сухой кашель и хрипловатый голос:
— Граждане! А граждане!..
Кочетов и Рудницкий оглянулись. Щуря колючие глазки, к ним вразвалку приближался невысокого роста старик в сильно поношенных сапогах, выгоревшем на солнце пиджаке, под которым виднелась тёмно-синяя косоворотка с белыми перламутровыми пуговицами.
— По делу пришли, — спросил он, — или полюбопытствовать? А?
— По делу, — сухо ответил Кочетов.
— Прораб нужен, главный инженер или Сидор Сергеевич? А? — потирая ладонью давно небритую щёку, недоверчиво поинтересовался старик.
— Вы здесь кем работаете? — не отвечая на вопрос, спросил майор.
— Сторожем приставлен.
— Вчера днём вы дежурили?
— Всю эту неделю вторая смена моя. А что? — тревожно насторожился старик.
— Вчера в три часа дня сюда приходил высокий гражданин в сером плаще.
Старик скользнул глазками по тёмно-голубым просветам погон и с готовностью подтвердил:
— Приходил такой.
— Что он здесь делал?
— Спросил, куда жильцы выехали из домов, что были на этом месте.
— Вас спросил?
— Меня. Я ведь тут у ворот.
— Что вы ему ответили?
— Послал в домоуправление. Я ж от стройки работаю, а кто тут жил, куда делся, моей службы не касается.
— Больше ничего он не спрашивал?
— Ничего. Спросил, куда выехали, и всё.
— А где помещается домоуправление?
— За углом. По Советской улице второй дом, в подвале, ход со двора.
— Спасибо.
Офицеры двинулись к воротам. Старик за ними.
— Вот сейчас свернёте налево, — заботливо пояснял он, — а там сразу увидите дом. Он из красного кирпича сложен. Войдёте во двор, тут сразу и дверь в домоуправление. Да её вам каждый жилец укажет.
Старик вышел на улицу, показал, за какой угол свернуть следует, ещё раз повторил, как найти домоуправление, и только тогда расстался с офицерами. При этом лицо его было серьёзное, почти суровое. Можно было с уверенностью сказать, что в это время он думал: