- То есть тебя принимают за француженку? Как и я принял?
- Да.
- А почему ты не говоришь, откуда ты?
- Зачем?
- Ну как… это же нормально, по-моему, сообщать, откуда ты приехала.
- Когда к слову приходится – говорю.
- Я не понял, ты стыдишься что ли быть русской?
- Я?! Ничего подобного!
- А хули… прости! Прости. А с чего тогда прикидываешься француженкой?
- Я не прикидываюсь! Люди сами меня за неё принимают, а я не поправляю, пусть думают, что хотят.
- Нет, тебе самой нравится, что тебя принимают за француженку.
- Ну… может быть. Немного.
- Вот! Я же говорил.
- Что ты говорил?
- Не любишь ты родину.
- С чего это? Очень даже люблю.
- Так почему же ты здесь?
- Всё! Если не сменим тему – я уйду.
Да что ж я всё условия ставлю? Надо взять и уйти, а не торговаться. Почему меня научили быть такой вежливой и стараться не обижать людей? Нам принесли наши заказы.
- А ты мне дашь свой номер телефона? – спросил Саша. Я подняла на него взгляд.
- Зачем?
- Созваниваться. Улечу, но будем на связи.
- Зачем?
- Ну… увидимся ещё как-нибудь.
- Саша… Я не могу сказать, что ты… ну… неприятен мне или что-то такое. Просто… между нами ничего не будет. Понимаешь? Мы совершенно разные. Совершенно. То, что мы родились в одной стране – нас не сближает. Ты заплевал всё, что я люблю, всё французское. И надеешься, что я захочу повторить свидание?
- А если я перестану это делать? Я могу и похвалить. «Три мушкетёра», вот – отличное произведение!
- Ты разведённый, у тебя есть ребёнок. Я не уверена, что хочу всего этого.
- Да ну и что ж теперь, раз я был в браке? Всё? В утильсырьё меня? Не имею права на второй шанс?
- Имеешь, конечно! Но не со мной. Для меня это всё… слишком.
- Я старый для тебя, да? Я ж из чувства такта у тебя возраст не спрашиваю…
- Да нет, возраст здесь не столь важен. И мне двадцать семь, если интересно.
- Выглядишь моложе значительно.
- Да, мне говорили.
- То есть, у меня ноль шансов, да?
Я посмотрела на него, резко загрустившего. Но почему я должна делать уступки и скидки, если это не вписывается в моё представление о правильной жизни, которую я желаю? Мне не нужен алиментщик, не нужен выпивоха, не нужен грубиян вот такой, не способный с уважением относиться к чужой культуре. Я стремлюсь к утончённости и возвышенности, а для него возвышенность – это рыбачить, прибухивать и материться.
- Извини, - тихо произнесла я.
Он кивнул как бы сам себе. Подтянул меню:
- А напитки у них тут какие подают? Вино хотя бы есть?
- Ты собираешься выпить?
- А чего бы нет? – голос его звучал подавлено и чуточку зло.
- Ты всегда пьёшь, когда огорчаешься?
- А чего ради отказываться хоть от какого-то удовольствия?
К счастью, в этом заведении спиртное не подавалось, и я, ехидно улыбнувшись, пожала плечами:
- Здесь только безалкогольные напитки.
- Вот, блин!
- Это неправильно, что ты запиваешь любые неудачи.
- Я и удачи запиваю тоже, баланс соблюдён.
- Но это ещё один ответ, почему между нами ничему не бывать.
- Я бы, может, бросил ради хорошей девушки…
- Вряд ли. Это всегда только обещания. Бросить надо ради самого себя, чтобы какая-нибудь хорошая девушка на тебя обратила внимание.
Мы запили обед кофе. Разговор скатился в унылый обмен притянутыми фразами. Александр явно испытывал разочарование и не мог придумать выхода из ситуации в свою пользу. В конце концов я предложила проводить меня, и это стало облегчением для нас обоих. Попрощавшись с Сашей, поблагодарив его за цветы и обед, я пожала ему руку и пошла обратно в квартиру. Неуместное знакомство, завязанное из-за растрёпанных чувств, было завершено.
Глава Х
- Да?
- Я подъехал, - произнёс Набиль, - спускайся.
- Иду!
Окрылённая, я сунула телефон в сумочку, спрыснула себя духами. Задержалась у зеркала, поправляя локоны. Скользнула ступнями в босоножки и открыла дверь, вздрогнув от неожиданности. Набиль стоял за ней. Подавив счастливый визг, я прильнула к нему, подхватившему меня и одновременно горячо целующему. Держа одной рукой мою талию, в другой он удерживал букет алых роз. Мы разомкнулись минуты через две, когда губы насладились воссоединением.
- Как ты прошёл в подъезд?
- Бабушка какая-то выходила, я и промелькнул.
- Ты… я… я так рада тебя видеть!
Мы не отодвигались друг от друга, соприкасаясь лбами, изучая глаза и губы, словно планировали вновь и вновь набрасываться со страстью на стоявшего рядом.
- Держи, - вручил он мне второй букет. Второй за день и второй от него.