— И что, хранить верность необязательно? — Маджайра усмехнулась. — Или это будет приказом номер один?
Фа Лонь тяжело вздохнул.
— Муж не будет приказывать жене хранить телесную чистоту, потому что считает подобный приказ унизительным. Муж верит, что жене достанет ума, чтобы удержаться от соблазнов. — Его взгляд невольно скользнул к Гивуру, внимательно следившему за ходом разговора. — В противном случае муж должен будет признать, что ошибся в выборе жены. Этот муж не признаёт. Он не считает свой выбор ошибочным.
— Жена не понимает мужа. Очевидно же! Она не обладает и половиной перечисленных добродетелей!
Фа Лонь поднялся на ноги. Когда их глаза оказались на одном уровне, говорить стало легче.
— Муж не просит жену измениться.
Взгляд Маджайры красноречиво говорил, что именно этого он и просит.
— Муж просит жену открыть своё сердце стране и народу, которым ей в будущем, возможно, предстоит править. Только об этом!
— Править?..
— Муж принял фамилию предателя. Он назвал себя Ан Лонь Ти, последним законным наследником династии Ан, и этим бросил своим братьям вызов. Теперь любая, даже крохотная, ошибка может стоить ему и его близким жизни. Поэтому… — Фа Лонь вложил меч Маджайре в руку, — если жена не собирается становиться его преданным союзником, пусть оборвёт эту жизнь и вернётся домой к брату. Уверен, он обрадуется.
Фа Лонь попробовал улыбнуться, но получилось не очень. Даже мимолётное упоминание имени морнийского императора вызывало в нём тошноту.
— Жене будет сложно принять предложенные условия, — вздохнула Маджайра.
— Но она попытается?
— Угу, — ответила она, отбросив меч в сторону и уткнувшись носом в сгиб его шеи. — Но муж должен понять и жену тоже. Она не вещь, чтобы её можно было одолжить брату или другу. У жены есть гордость. Она будет мстить за каждое нанесённое оскорбление, пока не увидит, как враг захлёбывается кровью. Либо... муж должен будет отомстить за неё.
— Или преданный ей слуга, — отозвался со своего места Гивур.
Фа Лонь крепко прижал Маджайру к себе, одарив «преданнейшего из слуг» ненавидящим взглядом. С таким трудом достигнутая договорённость была ещё слишком хрупка, чтобы испытывать её сравнением.
Отчасти назло, но больше — из желания получить передышку, Фа Лонь поцеловал Маджайру, оставив Гивура за чёрным пологом опущенных век.
С каждым прикосновением к мягким, податливо расступающимся губам по телу вязкой патокой растекалось тепло. Вскоре оно окутало его всего. Прошило плоть до костей и проникло в каждую пору души. И из самой глубины нутра в ответ вдруг поднялась звенящая радость.
На мгновенье он расслабился и поверил, что худшее осталось позади. На губах ещё чувствовалась сладость поцелуя, когда Фа Лонь произнёс:
— Муж хочет, чтобы жена отдала ему волшебный клинок.
— Что?! — Маджайра резко оттолкнула его от себя. — Так вот чего ты на самом деле хотел! Гивур! Мы уходим!
Леденея в душе, Фа Лонь поймал её за руку.
— Волшебный клинок изначально был у мужа. Едва увидев, жена вырвала его из рук. Муж всего лишь хочет вернуть своё.
— Кстати… Откуда он у тебя? — Маджайра подозрительно сощурилась. — Кого из морнийцев ты убил, чтобы завладеть волшебным клинком?
— Муж получил волшебный клинок от друга. Если жена не верит его словам... — поймав вторую руку, Фа Лонь с силой прижал ладони Маджайры к своему лицу, — то пусть заглянет в его воспоминания, чтобы удостовериться, что муж не врёт.
Вместо ответа холодное голубое магическое пламя озарило любимое лицо.
____________________
1. Цунь — это наименьшая мера длины в Гердеине, равная ширине большого пальца левой руки (около 1,5-2 см).
2. «Сердце потяжелело и на языке скопилась горечь» — устойчивое выражение в гердеинском языке для обозначения чувства глубочайшей досады.
3. «Удар сразу в сердце и в печень» — устойчивое выражение в гердеинском языке для обозначения максимально эффективного (смертельного) удара, после которого уже невозможно оправиться.