Фа Лонь нетерпеливо выхватил у него листок, пробежался взглядом по строчкам и разочарованно вздохнул.
— Это копия с оригинала, написанного на староморнийском, — пояснил Демион.
— Сам ты текст понимаешь? — Фа Лонь напряжённо нахмурился. — Или потому и отдаёшь, что…
— Талиан понял бы. — Демион помрачнел лицом. — У него всегда хорошо языки шли, а я… вроде понимаю, о чём там написано в общих чертах, но точно перевести не смогу.
— Обращаться к морнийском императору с просьбой о переводе я точно не стану, но твою помощь приму.
— Я помогаю не тебе! — Демион тут же ощерился, как почуявший охотников волк. — Я помогаю Маджайре. Этой... — его губы презрительно искривились, — пустоголовой дуре! Чтоб её!
Обстановка неуловимо изменилась. Демион отошёл в сторону, скрестил руки на груди и словно бы пожалел, что сюда пришёл. Жгучая обида из-за того, что ему предпочли чужака, расцвела в нём всеми оттенками фиолетового цвета, и ядовито-зелёным по телу расползлась зависть. Демион жизнь отдал бы, лишь бы занять место Фа Лоня и стать мужем Маджайры.
— Если хочешь уйти, уходи. Я пойму.
Слова Фа Лоня заставили Демиона вздрогнуть.
— Что ты поймёшь, чужак?
— Иногда признать поражение невозможно.
Демион некоторое время обдумывал эту фразу, после чего фыркнул и кровожадно оскалился.
— Ещё неизвестно, кто из нас проиграл, а кто победил. Маджайра, знаешь ли, отнюдь не подарок, — произнёс он многозначительно. — В общем… Я, Демион сын Феллора, Светлый тан и властитель Сергаса, дарю волшебный клинок Фиалону, бастарду тана Анлетти.
— Моё имя Фа Лонь. Моего отца зовут Ан Ли Ти. И чтоб ты знал, я не бастард. Ан Ли Ти и Фа Чисэ состоят в законном браке.
— Мне, вообще-то, плевать. Держи. С этого момента волшебный клинок твой.
Демион небрежно прислонил клинок к его груди и отпустил. Фа Лонь резко поднял руки, и их ладони случайно соприкоснулись…
В то же мгновенье сердце пронзила нестерпимая боль.
____________________
1. Когда Фа Лонь упирает сложенный веер себе в подбородок, это означает «не верю» с оттенком насмешки. Например, данный жест можно интерпретировать как «ага-ага, так я тебе и поверил».
Глава 15. Воспоминания. Часть 2
Перед глазами Фа Лоня вырос прекрасный сад. Развесистые кроны деревьев отбрасывали густые тени. В траве стрекотали кузнечики. Вдоль аллеи с обнажёнными мраморными скульптурами тянулись вымощенные гравием дорожки. Разномастные фонтаны — от крупных до совсем крошечных — ласково шелестели падающей водой, словно нашёптывали стихи на ушко возлюбленной, и так и норовили, игриво дразнясь, окатить прохожих холодными брызгами.
Воздух ощутимо нагрелся. При малейшем ветерке кожу обдавало полуденным зноем: не спасала ни близость фонтана, ни густая крона яблони над головой. Ароматы принесённой слугами еды дразнили ноздри. На покрывале ждали своего часа очищенные и нарезанные фрукты в вазах, хлеб, несколько видов сыров, мёд, кислый ягодный соус и фаршированная утка — и среди этого великолепия, затмевая собой всё, на подушках полулежала Маджайра.
Она наклонилась, чтобы отщипнуть гроздь винограда, и в вырезе воздушной, полупрозрачной туники показались два холмика груди. Фа Лонь готов был поклясться: Маджайра сделала это нарочно!
— Скажите, господин Демион, вы верите слухам?
— Каким слухам, моя принцесса?
— Ну-у-у… — Маджайра обворожительно улыбнулась и опустила ресницы. — К примеру, тому, что я убила родного отца, заколов кинжалом в спину?
Демион — а именно в его воспоминаниях Фа Лонь по неосторожности оказался — усмехнулся.
— Мне нет нужды им верить. Ведь я знаю… — Демион приблизил губы к её уху и закончил фразу: — что это сделала именно ты.
Маджайра откинула голову назад и расхохоталась.
— И что я должна на это ответить? — спросила она, не скрывая в глазах лукавого блеска.
— Как что? — Демион мягко коснулся пальцами её подбородка. — Что ты отдашься мне, чтобы я сохранил твою тайну.