– Как будем выбираться, красавица? – бойко просил я Марийку, приподнимаясь.
Девчушка смешно развела руками. Она явно копировала бабушку Анну.
Я огляделся по сторонам. Вот внизу проём. Похоже, по нему, я скатился в стоявший недалеко от дома колодец. Вслед за Марийкой.
Хотя, по-моему, у Анны нет колодца во дворе. А может и есть, хотя о чём это я, раз я и девочка в колодце, значит, он действительно есть!
Так, вот и крюк с веревкой, похоже, что он сорвался, не выдержал. Но зато теперь есть надежда подняться наверх. Огляделся.
Стены колодца, как и часть дна, были обложены шлифованными камнями. Честно признаться, кто-то на славу поработал. Возможно, муж Анны? Тот был мастер на все руки! Я не утерпел, провел рукой по камням. Вдруг с противоположной стороны послышался грохот, похожий на взрыв. Когда я оглянулся, о ужас! Вода! И она прибывала слишком быстро! Проём стал стремиться заливаться водой. Схватил свою веревку. И что было сил, подбросил её наверх. Получилось! Крюк зацепился.
Марийка стояла на своих маленьких ножках, и с ужасом в глазах смотрела на меня. Подхватил её на руки: «Не бойся, прорвёмся!»
Мельком заметил, что у Марийки на шее золотая цепочка, на которой висит многогранный переливающийся камень. Подумал: «Какое необычное украшение. Никогда не видел такой красоты. Странная же соседка Анна всё же».
Пару мгновений, и вода уже доходила мне до плеч. Марийка пыталась скорее из-за страха, грести воду. Вода прибывала совершенно ледяная, так что вскоре малышка стала стучать зубами. «Делай глубокий выдох, – крикнул я ей, пребывающая вода шипела и бурлила. – Вздох, и потом как-будто плачешь, долго выдыхай!».
Подниматься с ребёнком на руках будет сложновато. Одной рукой подхватил верёвку. Приказал Марийки держаться крепко за мою шею, будем пытаться подниматься вверх.
Но вдруг мне показалось, что вместе с водой принесло и какую-то огромную рыбу. Вроде бы хвост мотнулся возле стен колодца. Но приглядевшись, ничего больше не увидел.
Колодец всё же был слишком глубокий, и без посторонней помощи с ребенком на руках, мы продвигались слишком медленно. Верёвка была ужасно скользкой. Честно признаться, в любой момент можно сорваться вниз.
Марийка внезапно с ужасом вскрикнула: «Я видела в воде чудовище! Оно ужасно страшное!»
– Не говори ерунды, лучше смотри вверх!
Ребёнок явно в шоке от всего случившегося, надо уже нервы в порядок приводить.
Посмотрев наверх, Марийка завопила: «Смотри!» Сверху кто-то спускал на верёвках кожаное сиденье. Какие молодцы там то, наверху!
Подмога, наконец, прибыла!
Не успел я пересадить Марийку, как она стала с силой брыкаться.
– Ты чего?
– Меня кто-то схватил за ногу! Я боюсь! – вытаращив глаза, вопила Марийка.
– Поднимайся на ноги, – закричал я на неё.
Подхватив, стал помогать ребёнку подняться.
– Теперь стой прямо на сидении. Видишь, твои ноги целы, и перестань истерику разводить.
В это время вода видимо дошла до определенного уровня и остановилась. Всё стихло, будто ничего и не было.
– Поднимайте! Эй, вы так наверху, поднимайте!
Стал трясти верёвки, за которые было привязано сиденье.
Ребёнка поднимали аккуратно. Я старался не отставать.
Когда выбрался из колодца, один из присутствующих, протянул мне разноцветный длинный халат с капюшоном.
– Благодарю! – проговорил я хрипло. Что-то у меня с горлом сделалось, видимо я сорвал связки.
Скинув с себя мокрую рубашку, я натянул сухое одеяние и был безмерно рад, что, кажется все злоключения позади. Но оглядевшись, был несколько озадачен. Что это за колодец, куда мы угодили с Марийкой.
Во-первых, пришедшие нам на помощь были весьма странно одеты: они были словно закутаны в длинные одеяния. Такое впечатление, надо полагать, создавалось от того, что их одеяния плавно переходили в головной убор. К тому же находились мы не в простеньком дворе соседки Анны на окраине посёлка, а посреди очень богатой усадьбы. Да и лес вдалеке явно не наш редкий, а дремучий, я бы даже сказал первозданный, с насыщенной палитрой. Он переливался разными оттенками. Мечта художника! Розовые, синие и фиолетовые тона.
В глубине усадьбы проглядывались великолепные постройки, которые в лучах заходящего солнца были сильно залиты светом. Я сощурился.
Возле Марийки суетились люди, одетые в длинные балахоны. От них отделилась фигура. Ко мне направилась немолодая женщина, облачённая в цветастое одеяние. Ободок громадного платка плотно окружал ее морщинистое лицо с двойным подбородком. Щеки имели желтоватый оттенок, отчего женщина имела несколько болезненный вид. Но чёрные глазки хитро поблёскивали, резко выделяясь на бледно-мертвенном лице. Она, подойдя ближе и слегка поклонившись, произнесла: