- Ты хочешь честного ответа. Да, сначала я видел в тебе лишь ослепленного ненавистью и горем мужчину. Мужчину, который сделал неверный выбор и пытался исправить ошибки. Я да, я знал, что получаю такого союзника, которого нигде больше не найду. Двойной шпион. Единственное, что беспокоило меня – справишься ли ты со своей ролью. И ты справился. Я был так занят тем, что Волан-де-Морт вернулся, что рассматривал тебя лишь как свое оружие. Среди прочих.
Но… много позже, возможно слишком поздно, я понял, что я ошибался. Я не представлял глубину твоего горя. Я не понимал, что я делаю с твоей душой, заставляя тебя быть рядом с тем, кто убил твоего любимого человека. Я видел, что не смотря на то, как Поттер напоминал тебе Джеймса, ты, как мог защищал его. Не отказывал себе в слабости отыграться. Но защищал.
Снейп слушал, едва дыша. Голова кружилась от огневиски, рука устала держать палочку поднятой, но он не мог заставить себя даже пошевелиться.
Даблдор покачал головой.
- Я сказал вам чистую правду там, в посмертии, - снова перешел он на «вы». - В какой-то момент я понял, что вы не заслужили того, что происходило с вами. Я понял причины совершенных вами ошибок. И я не мог не уважать то, с какой стойкостью вы переносили боль, выполняя свою работу. Шпионя для меня. Я уважаю вас, Северус. Я искренне желаю вам счастья и верю, что вы его достойны. Поэтому я прошу вас, мой друг – и я действительно считаю вас другом – слушайте свое сердце. Оставьте свою привычку все измерять, просчитывать и пытаться увидеть в темном цвете.
Дамблдор посерьезнел.
- И если я прав кое в каких догадках, то без вас Хогвартсу не спастись. Но это если вы решитесь вылезти из скорлупы, в которую вы снова залезли.
- А если без загадок? – разлепил губы Снейп. Но Дамблдор лишь улыбнулся и исчез с холста. Зельевар опустил руку и погасил свет палочки. По галерее пронесся легкий ветер.
Ну что ж, он хотя бы получил свой ответ. Всего-то надо было выпить отвратительного огневиски и позволить своей злости взять вверх.
Возвращаться к себе не хотелось. Думать о большом зале – было противно. Зельевар точно не был готов оказаться сейчас среди людей. Оставалась смотровая площадка. Ветер, темнота, одиночество, холод и покой. Все как обычно.
8. Погружение в глубины
Поднимаясь по ступенькам Снейп твердо сказал себе, что дважды совпадений не бывает. Площадка будет пуста. Он открыл дверь и выдохнул, увидев знакомую фигуру, кутающуюся в теплый плед. Ветер, как ни странно, был легким и даже не особенно холодным. Но, видимо, не для человека, пришедшего в тапочках и в легкой ночной рубашке, край которой выглядывал из-под пледа.
Небула медленно обернулась. Снейп молчал.
- Я постоянно мешаю вам, профессор, - тихо сказала она, без своей обычной улыбки.
В груди Снейпа стало больно, словно под кожей заворочалась щепка. Щеки Далейлы – он видел это даже в нечетком свете луны – порозовели и глаза подозрительно блестели. Она плакала не так давно и Снейп сжал руки в кулаки, чтобы не шагнуть вперед и не провести ставшей горячей ладонью по чуть растрепавшимся волосам женщины.
Ты знаешь ее совсем немного. Ты говорил с ней всего несколько раз. У тебя нет ни одной причины шагать вперед, беспокоиться или чувствовать боль, глупец. Приди в себя.
Но, кажется, шаг к Бездне уже был сделан.
- Вы ни капли не мешаете мне, мисс Небула, - спокойным, отстраненным тоном ответил Снейп чистую правду. – Логично, что вы тоже пришли сюда. Хогвартсу плохо, всем тревожно, но не всем хочется находиться в большом зале и запивать печеньки какао.
- Я люблю какао, - призналась Небула. – А вы?
Снейп все-таки сделал шаг вперед и облокотился на перила, на максимально возможном расстоянии от Далейлы.
- Я не помню. Давно не пробовал. Не было повода, - зельевар старательно вглядывался в деревья внизу и в облака, плывущие по небу. Сердце его грохотало как молот, и он надеялся, что этот грохот слышен только ему.
Далейла замолчала и тоже стала смотреть перед собой.
- Я трусиха, - сказала она вдруг. – Трусиха и ужасный человек.
- И что вы сделали? Не помогли раненой птичке? – не удержался от колкости Снейп.