А еще она чувствовала себя виноватой. Очень виноватой.
- Простите меня, Северус, - сказала она, протягивая профессору руку. - Я должна была верить вам, потому что в вас верил Альбус. Простите. То, что вы сделали... невыразимо.
Минерва действительно понимала степень этой невыразимости и Северус был благодарен за это. И благодарен был за рукопожатие вместо объятий, которых вполне можно было ожидать, учитывая обстоятельства.
- Я понимаю ваше желание начать все с начала, но... - Минерва с отвращением отставила в сторону очередную чашку чая. Видимо, тоже напилась за годы вперед. - Не буду говорить о моральной стороне получения фальшивых документов, вы не студент, Северус. И я понимаю, что даже в самой отдаленной глуши магического мира без них вам придется трудно. Но вы сами понимаете, пока авроры прочесывают все и всех никто не решится помочь вам.
Северус краем глаза увидел, как Хагрид подливает себе в кружку что-то из фляги и молча протянул свою чашку. Судя по взятому Макгонагалл тону пришло время чего-то покрепче.
- Спрятаться как маггл в маггловском мире? Что вы будете делать там без волшебной палочки? Допустим, я принесу вам какую-то... и она даже будет вас слушаться. Но что вам там делать, Северус? Ждать месяцы, пока вы сможете осуществить свой план? А потом? Долгие годы снова... скрывать, кто вы есть?
- К чему вы ведете, Минерва? - спросил Снейп вкрадчиво. Ученики, хорошо знавшие эту вкрадчивость, в такой момент по возможности пытались исчезнуть. Макгонагалл, разумеется, даже бровью не повела.
- Возможно, вы знаете, что Министерство, после ряда совещаний, решило не делать никаких поблажек... Все ученики обязаны будут доучиться седьмой курс.
- Похвальное решение, - процедил Снейп. - При чем тут я?
Макгонагалл наклонилась ближе к нему.
- Возвращайтесь в Хогвартс, Северус. Как герой, как пример для всех. Как величайший профессор зельеварения, которого я знаю. Хотите - как преподаватель защиты от темных искусств. Выучите хотя бы один курс, станьте им опорой. А когда все затихнет, если вы все еще захотите, вы сможете уехать в самый дальний край, где всех новостей - про колебание температурного столбика.
- Нет, - отрезал Снейп. - Я больше никому ничего не обязан. И уж тем более - становиться какой-то там опорой.
Макгонагалл выпрямилась и скрестила руки на груди.
- Северус...
- Нет.
- Может быть вы хотя бы подумаете... - начал было Хагрид и тут дверь в хижину резко распахнулась.
- Профессор Макгонагалл, нам сказали, что вы здесь, тут опять репортеры и сил уже... - затараторившая прямо с порога Гермиона нашла взглядом Снейпа, осеклась и зажала себе рот руками, всхлипнув-вскрикнув. За ее спиной застыли побледневший как мел Поттер и Рон. Последний пробормотал что-то, похожее на "сукин сын" и вцепился другу в плечо.
Снейп сделал единственное, что мог: нацепил на лицо привычную маску отстраненной невозмутимости, хотя его сердце - непонятно почему - заколотилось как бешеное.
- Ну вот.. гхм.. профессор это...жив, - неуклюже подвел итог Хагрид.
Снейп перевел взгляд с Грейнджер на Уизли, затем на Поттера. Надо было что-то сказать. Хотя бы этому мальчику, который выглядел так, словно из могилы восстал кто-то очень ему близкий. Хотя, возможно, после всего, что он узнал из воспоминаний Снейпа, так оно и было.
- Добрый вечер, мистер Поттер, - кивнул он. - Мистер Уизли, Мисс Грейнджер. Если бы я знал, что хижина Хагрида так популярна, пожалуй, я бы остался в Визжайщей Хижине.
- Не смейте так говорить! – вот теперь Поттер снова похож на себя. Глаза заблестели гневом, голос тверд. Вырос. Очень вырос, возмужал.
- Профессор Снейп, почему вы нам не сказали?! - рванулась вперед Гермиона. Снейп выставил вперед руку.
- Обойдемся без объятий, мисс Грейнджер.
- Северус... - что хотела сказать Макгонагалл осталось неизвестным, потому что Рон Уизли обернулся и стукнул кулаком по дверному косяку.
- Репортерша. Не отстает от нас, по всему Хогвартсу за нами моталась. Спасибо Министерству. "День памяти, не поскупитесь на интервью, магический мир должен знать".
Надо сказать, рыжий весьма быстро пришел в себя. Ни дрожи в голосе, ни попыток завалить Снейпа вопросами. Впрочем, после того, что эти трое пережили - неудивительно. Странно было бы, если бы он остался тем же закомплексованным ротозеем.