Академия ожила, будто после многолетней холодной войны. Будто бы и не было всех эти конфликтов, будто бы мы не были на пороге войны, будто всё это бунтарство утром утекло и все, вздохнув с облегчением, бегали со свитками, обложившись книгами, готовясь к экзаменам и урокам. Нас это с одной стороны радовало, ибо ученики обуздали слово защита, которую мы им даровали за многие годы и века.
Проходя по верхним коридорам, которые заселяли учителя, к нам вышел старик Кроули, в глубочайшем поклоне.
— Спасибо за доверие и целеустремлённость, — сказал он, сложив свои ладони, — но вам придётся ответить за то бунтарство и возмутимое поведение, перед серафимом Ребеккой, — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Но я полностью на вашей стороне, — прошептал он, отчего мы еле уловили его слова.
Мы все вместе склонили перед ним головы, за его доверие к нам. Он явно понимает и знает откуда ноги растут.
Новость об ответе за бунтарство нам не принесло никакого удивления, ибо мы прекрасно понимали, что понесём за это наказание, даже малейшее, ибо мы не Всевышний, которому всё сходит с рук, пока что.
К сожалению.
Кроули остался в школе, а мы с каменными и серьёзными моськами, будто прошли афганскую войну и нам больше ничего не страшно, ринулись в водоворот, который нас должен был закинуть прямо к советникам цитадели, ибо они нас заждались.
Явление Мальбонте меня явно потрепало, да и чего греха таить, не только меня, а всех нас, но вида мы подавать не стали, открывая врата в главный хол, ступая с гордо поднятыми головами прямиком к советникам.
— Ты только глянь, у неё как будто соску отобрали, — хихикнула Мими, шепча мне на ухо, отчего я, взглянув на мать, усмехнулась.
Советники сидели смирно, без особых эмоций, которые я могла бы выделить. Эрагон, вкинув посох, зажёг все настенные и подвесные свечи, после чего комната полыхала, а тени огня танцевали на стенах. Он, откинув шлейф, неспешным шагом начал спускаться к нам, сложив свои ладони.
Мы были как школьные хулиганы, которых выбросили к директору.
— Ваше поведение оставляет желать лучшего, юнцы, — сказал Эрагон, расхаживая в разные стороны. — Бунтарство, поднятие всеобщего недовольства, неповиновение законам, и ещё вы не ставите в известность нас, о каждом из ваших действий…
— А с какого простите хера… — перебил его Ади, отчего скулы Эрагона начали плясать. — Мы не обязаны отчитываться перед вами, мы действовали во благо, — скрестил он руки, чуть ли не крича.
— Тем более, теперь академия в полной безопасности, — сказала я, выйдя чуть вперёд. — Разве не к этому мы стремимся? Я, как глава своего легиона, заявляю, что мы не будем докладывать вам о каждом нашем шаге, — сказала я.
Кали размашистым шагом, слушая наш монолог, подошла к книжным полкам, вытаскивая оттуда книжку, довольно тонкую на моё удивление. Облизнув свой палец, она переворачивала листы, пока не наткнулась на нужную ей информацию.
— Согласно кодексу: «Миротворческий легион, духи ката», страница пятьдесят шесть, параграф двадцать семь, пункт восемь, — подняв взгляд исподлобья, вкинув свой указательный палец, в знак восклицания. — Спешу освежить ваши пустые головы и ознакомить вновь…
— Мы и так обо всём знаем, полукровка! — вскликнула мать, отчего глаза Кали залились тёмной пеленой, выпуская черную дымку, которая элегантно стекала по её вискам. — Ego consuunt tuum os.
Люцифер испустил ухмылку, а мы со страхом наблюдали, как рот матери, разрываясь, сшивался невидимой нитью, заблокировав способность вообще разговаривать. Она, извиваясь от боли, как уж на сковородке, пыталась разорвать тугие нити, которые крепко удерживали две её губы.
Ещё бы половые связали изначально, бед бы с ней было меньше.
— Всё равно ими не пользуешься по назначению, — испустив ухмылку, сказала она.
Советники были в замешательстве, но никто из них не хотел испытывать судьбу, ибо кто знает, кому что она зашьёт следующим, а может быть и оторвёт. А Витриэль вообще сидел, заливаясь лучезарной улыбкой, который видимо уже много веков ждал этого события, чтобы его уши наконец-то отдохнули от того писклявого комара, под именем Ребекка, которая вечно жужжала рядом.
— Так вот. Согласно этому кодексу: «Духи ката, считаются независимым легионом, группировкой самураев, которые в силу своих убеждений и учений, действуют во благо, против вселенского зла. Их слово неоспоримо», — окинув всех взглядом, сказала она, вновь облизнув свой палец, перевернув страницы. — Согласно кодексу: «Миротворческий легион, духи ката», страница семьдесят один, параграф тридцать девять, пункт пять: «Духи ката, признаны высшими существами, стоящие после Шепфы, то есть — занимая высшую ступень в иерархии всех миров.» прости господи, тут даже печать создателя стоит, глядите-ка, и печать Сатаны, — опустив уголки губ вниз, сказала она, перевернув книгу к нам, указывая печати в конце книги, после чего со всей силы закрыв книгу, отчего советники, вздрогнув поджали губы, она поставила книгу на место, возвращаясь в наш строй. — Ещё вопросы? — скрестив свои руки, спросила она, победно улыбаясь.
— Нет, — отрешённо, сказал Эрагон. — Вы свободны, и прошу освободите рот нашего серафима.
— Вы уверенны? Такая тишина, услада для наших ушей, — сказала она, отчего все ребята удовлетворительно начали кивать.
— Всё же настаиваю.
Что, ладони вспотели от страха, Эрагон?
Кали, взмахом руки испепелила нити, после чего мать с особым рвением хапала воздух.
— До встречи, — сказала я, помахав ручкой на прощание, следуя вместе со своими ребятами на выход.
***
Идя по коридором школы, вернувшись, мы шли, смеясь, как лихо мы их опустили ниже ада, где им самое место, а если быть точнее большинству сидящих там, но всему веселью пришёл конец, ибо из угла в ярости к нам летел Фенцио, а за ним волочился его посох, будто не нужная игрушка. Он явно позабыл о своей травме ноги.
— Вы! — воскликнул он, подбежав к нам.
— Мы, — сказали мы разом, засмеявшись.
— Мы, конечно, понимаем, что вы легион духов и всё такое, но вас это не освобождает от обязанностей перед академии посещать уроки, а так же сдавать экзамены! — кричал он. Слюни которого, как волна, окатила нас.
Как вдруг мы услышали грохот у двери, которая располагалась около нас, это была подсобка.
— Да засовывай уже! — кричала женщина, находящаяся за дверью.
— Да я стараюсь! — кричал некто.
Фенцио злобно отвёл свою бровь вверх, подбежав к двери, дёргая ручку, чтобы открыть дверь,
На наше удивление, оттуда выбежала Мисселина и Геральд. Их внешний вид сигнализировал нас о том, что не перемещениями коробок там занимались, а кое-чем постыдным, да чего греха таить, Геральд видимо вкусил плод нашей монашки.
— Вы что, стыд потеряли? — спросил Фенцио, облокотившись на трость. Его зенки расширились, отчего я была уже готова ловить его глаза, от полнейшего удивления.
— Мы искали свитки… — с дрожащим голосом, сказала она, поправляя свой белоснежный капюшон.
— Да, по догмату, — сказал Геральд, отводя глаза, испуская смешки от случайного разоблачения их поебушек.
— А вот это уже весело, — шепнул Дино, смеясь, прикрывая рот рукой.
— Завтра, я жду от каждого из вас, доклад по возникновении адского огня в преисподней! — прокричал Фенцио, указывая на нас указательным пальцем, убегая прочь.
Геральд, игриво помахивая ручкой, попрощался с Фенцио, повернувшись к нам.
— Через неделю бал, где решиться дальнейшая судьба непризнанных.
От этой новости меня пустило в дрожь, а холодный пот водопадом начал стекать по мне, пытаясь смыть с меня эту новость.
Осталась уже неделя? Вроде бы недавно мы с Мими переехали в нашу с ней новую комнату, не зная бед, попивая горячий глифт с ребятами под гитару. Мы с ней совсем недавно кушали попкорн, дрались за кофе, глядя на Люцифера и Ости, которые каждый раз устраивали драму на одном из куполов башни, будто им уже по шестьдесят лет и их бросили дети, и как делить имущество при разводе, им больше ничего не оставалось делать. Какая нахер неделя? Сколько я спала и почему так быстро летят дни и недели, МЕСЯЦЫ? Я может быть не готова к самостоятельной жизни, может быть я ещё хочу порхать в этих сраных крыльях, не имея статуса демона! А крылья? Их ведь вновь будут менять, а что если Кали не будет рядом и Мисселина с улыбкой маньяка, вырвет мне их с корнем, думая что другого способа не существует. О боги… ещё и предстоит перенести обряд руной Гебо, заключая наш союз с Люцифером! Пока он не сделает мне предложение, я даже словом не обмолвлюсь на этот счёт.