-Там другие. Как я, - напомнил Улэ. – Убьют.
Понятие, которое он употребил, переводилось на язык смертных не в точности так. Энель и сам не был уверен, какую окраску Улэ вкладывал в свой сигнал. Вполне возможно, что это означало «уничтожат безвозвратно». Да и в любом случае, если Улэ погибнет посреди космической пустоты, у него не будет возможности возродиться в новом теле.
Энель наколдовал себе большое пушистое облако и уселся в него, уперев скрещенные пальцы под подбородок.
-Ну и что, спрашивается, мне с тобой делать? – тихо осведомился он.
В ответ Улэ пожал плечами и взял новый свиток, из тех, что горкой лежали на облачке рядом с ним.
-Покажи, как ты ткешь живое? – попросило чудовище, предназначенное уничтожать миры.
-Да ты с ума сошел! – с чувством произнес Энель, поняв, что его гость пытается сделать. – Улэ… тебе ведь не стать одним из нас. Никогда.
Существо подняло на него свои янтарные глаза. Выражение, которых дополняло обилие острых зубов, наполнявших длинную пасть.
-Почему? – спросил он.
Энель не нашелся, что ему ответить. Ответов было слишком много и все безнадежные.
-Я понял красоту создания миров здесь, - тихо сказал Улэ. – Я не смогу больше быть тем, кем был. Теперь я хочу стать таким, как вы. Демиургом. В Небесных Книгах сказано, что любой может им стать. Даже смертные.
-Любой, рожденный в мирах, что создали демиурги! – поправил Энель.
Ведь Нашествие – это что-то другое. Иное по своей сути. Безумный эксперимент, вышедший из-под контроля или стихийно образовавшееся нечто… с крыльями и руками, глазами, от взгляда которых иногда хочется провалиться сквозь пол собственного Дворца!
-Я и родился в таком мире, - заверил его Улэ. – Когда-то у нас была своя планета… Очень давно. Но она погибла. Мы ее разрушили.
В голосе существа звучала скорбь или нечто подобное. И снова Энель не знал, что ему сказать. Так что просто показал, как создает маленькую быстрокрылую птицу.
Заффруа глотнул прохладный, немного терпкий напиток из поданной ему в трактире кружки и прислушался к словам своего собеседника. Грузного мужика лет за сорок, что был мелким торговцем, судя по наряду и манере говорить.
-Говорят, что он – сам возродившийся Полуночный Ворон, - поделился собеседник в ответ на расспросы бога Грома. – С виду мальчишка мальчишкой. А одолел Огненного Зверя из Красных Земель! Даже Речной Герцог его теперь боится!
«Вот это вряд ли!» - подумал бог Грома.
Едва ли Речной Герцог боится слухов. Тем более тех, что распространяются среди Черных Земель. Ясное дело, что им хочется верить в своего юного графа и что он сможет их защитить.
-Эх, жаль, что его на битве Грома не было! – пробормотал мужик, подлив еще в свою кружку. – Вот уж он бы отстоял наших сыновей! Даже перед богом Грома!
-У тебя там погиб сын? – удивился Заффруа, пристально взглянув на смертного.
Глаза мужчины потемнели. Он залпом осушил свою кружку.
-Старший. Все грезил пойти в гвардию к старому графу. Год, как прослужил.
Бог Грома промолчал в ответ. Ему вдруг стало не по себе.
Энель наблюдал за неуклюжими попытками Улэ что-то «соткать» со смесью жалости и недоумения. Естественно, у существа, чьим призванием было уничтожать миры, ничего не получалось. Воздух дрожал меж его пальцев, но и только. И все же, существо не сдавалось. Потеряв счет времени, Улэ просиживал на облаке в своей комнате дни и недели, раз за разом предпринимая безуспешные попытки освоить то, что начертано в Небесных Книгах.
«Улэ, ты не один из нас. Ты другой!» - хотел сказать ему Энель, но жестокие слова застревали на языке, оставаясь не произнесенными.
В конце концов, он сотворил второе облако и сел рядом с Улэ, наблюдая за его попытками. Одна за другой они проваливались. Но, как ни странно, чем дольше Улэ пытался, тем больше Энель начинал верить, что из этой затеи может что-нибудь выйти.
-У меня ушла вечность, прежде, чем я научился, - вдруг вспомнил он с некоторым удивлением. – Я был самым слабым из учеников своего учителя. Заффруа – самым талантливым, у него с ходу все получалось. А про меня все говорили, что мое место все еще в мире смертных. Что я пришел в Небесные Чертоги слишком рано.
Улэ благодарно улыбнулся в ответ. И продолжил.
«Мальчик, как мальчик!» - подумал Заффруа, разглядывая подростка, вышедшего во двор замка Воронов. Угловатый с острыми чертами, облачен в черное с головы до ног. Черный плащ, черные сапоги, даже пояс и тот черный с серебром. Подданные при виде юного графа кланяются, впрочем не слишком сильно и расторопно. Не боятся. Он слегка кивает в ответ и продолжает свою дорогу – к колодцу. Нагнулся, воды свежей из ведра ковшом зачерпнул. Выпил.