Арвэ, пожалуй, был единственным человеком на свете под чьим взглядом Герцогу Рэверу частенько становилось стыдно. До него этой магической чертой обладала только одна девушка.
«Она была дочерью рыбака», - сам себе сказал Рэвер и сжал затрясшиеся пальцы в кулак. – «Простой дочерью рыбака. И она утонула. А он – сын Эфсинии!»
Герцог медленно выдохнул, тщетно гоня от себя прочь мысли почему отпрыск всемогущей богини Рек явился в замок, чтобы служить ему. Нанялся пажом и терпеливо сносил все капризы своего сюзерена.
-Она была дочерью рыбака! – повторил Рэвер вслух, глядя в окно, за которым вдали расстилалась та самая река, что отняла когда-то у него любимую, покусившись и на его собственную жизнь во время разлива.
Голос его дрожжал.
Заффруа поднимался в небо. Его душили злость и вина. Убитый горем Энель. Как бог Ветра умудрился привязаться к одной из этих тварей?! Облака проносились мимо, воздух вокруг становился все разряженнее и холоднее, но богу Грома было все равно. Он вырвался с планеты единым рывком и завис посреди Космической Пустоты, улавливая малейшие эманации элефира. Нет, он не был «голоден», то была лишь привычка. Наработанная с тех времен, когда их наставник с острожностью брал с собой Заффруа за пределы планеты. Готовый в любой момент прийти на помощь. Тогда будущий демиург бросался от одного сгустка элефира к другому, без них не в силах ни вынести пребывания в космосе, ни вернуться обратно на родную планету. Вовсе не ту, кстати, что осталась сейчас внизу. Его, Эфсинию и остальных, за исключением Великана, породил совсем иной мир.
«Я скучаю», - неожиданно понял Заффруа.
По тому у кого были ответы даже на вопросы о звездных скоплениях и тайнах разноцветных туманных завес, кроющихся в глубинах Вселенной. По его доброте и усмешке в «относительно гуманоидном облике». По светлым и теплым эманациям, что он излучал в своем облике настоящим. А еще просто по тому, что на него можно было положиться. До того дня, как Нашествие уничтожило созданный и взлелеянный ими мир. Он не пришел на помощь, как и все старшие боги. Не смог. Не успел. Или не пожелал. Он ведь так ни разу и не появился с тех пор, хотя не мог ведь не знать…
Будь Заффруа все еще в человеческой форме, он бы сжал кулаки. Но сейчас мог лишь в бессилии послать парочку ярких импульсов, окрашенных злостью. В темную глубину космоса, туда, где никто не услышит. Оторвавшись от планеты, бог Грома устремился прочь. Искать элефир. А заодно и самого себя. Уж больно он последнее время запутался.
Первой к кому направился Заффруа после того как вернулся на планету, была Эфсиния. Он нашел ее в Подводном Дворце посреди океана. Места прекраснее на планете не было. Стены Подводного Дворца образовывал воздух и подводные потоки. Его башни вращались вокруг собственной оси, а многочисленные пузырьки воздуха окружали сверкавший перламутровыми воротами, выпиленными из цельной пятиметровой жемчужины вход. Наполовину Подводный Дворец был материален. А на другую – нет.
Единственную трудность, чтобы попасть в него представляла необходимость перестроить дыханье. Заффруа мог бы вообще не дышать – с легкостью. Но, вернувшись на планету, он вновь стал материален. Пришлось создать воздушный пузырь вокруг своей головы. Возиться с преобразованием тела ему не хотелось. Заффруа доплыл до Дворца Эфсинии вместе с огромым корлоа, дружелюбным существом, напоминавшим помесь рыбы и осьминога. Уцепившись за один из его плавников, Заффруа без труда попал к Жемчужным Воротам. Согласно легендам, пройти в них мог лишь бог или герой. По правде сказать, любой, способный погрузиться на достаточную глубину и выдержать давление. Беспрепятственно преодолев Зримые Ворота, Заффруа столкнулся с Незримой Защитой. Эфсиния вдоволь поколдовала здесь с измерениями. В ее предыдущей версии Дворца подобного не было. Но… Нашествие. Теперь богиня Рек рассчитывает «в случае чего» спасти «хоть что-то». У каждого из них есть «запасной план». Довольно жалкий, как вдруг с горечью осознал бог Грома.
Миновав Семь Подводных Врат, последние из которых представляли собой временную ловушку, построенную несомненно для морроков, Заф попал наконец во дворец. Изнутри он был отделан мрамором, кораллами и перламутром. А еще электрумом. Эфсинии всегда нравился этот сплав.