-А мы подумали, что вас проклял кто, - виновато произнес Белагмор.
-Ну, теперь уж без разницы, что вы подумали, - очень сухо произнес староста. – Занеси его в дом, парень. Бедняга пять суток не спал уже.
-Так бежать надо Зар! – произнесла какая-то женщина, подойдя ближе к черноусому.
-Поздно! – сумрачно отозвался тот. – Не успеем. Высунемся из деревни, нарвемся на них. Что так, что этак они нас найдут. Может, так до вечера доживем, если повезет.
В ответ на его слова раздались горестные возгласы и даже вой со стороны особо впечатлительных особ. Улэ захотелось заткнуть уши всеми руками что у него были.
-Если повезет, жрец очнется раньше чем монстры настигнут нас, - соврал черноусый, а по его глазам моррок отчётливо видел что человек врет. – Тогда если восстановит заклинание, может, протянем еще пару дней, а там и подмога придет.
-Так они разрушили, пущай и восстанавливают! – подала голос какая-то старуха в кружевном платке.
Конрад беспомощно замер, глядя на разрушенное заклинание.
-Мы не сможем, - честно сказал Белагмор. – Никто из нас этого не умеет.
В ответ в некроманта полетел запущенный чьей-то меткой рукой сорняк, выдернутый из земли вмести с длинным извилистым корнем. Белагмор откинул его, отряхнув землю с лица.
-Но мы защитим вас, - сумрачно пообещал некромант. – Где тут у вас погост?
-И каких именно монстров вы так боитесь? – уточнил передавший жреца на руки местным молодцам Эртен, вырвав из покосившегося частокола огромный острый кол.
-Ну, таких, - староста развел руками, пытаясь что-то изобразить. – Больших. Жутких. С длинной пастью.
-И крыльями! – подал голос из толпы какой-то мальчишка. – У них были крылья, я сам видел.
-Четырехруких, - закончил староста. – Они три соседние деревни превратили в пепелище за считанные минуты. Несколько человек спаслись - успели к нам перебежать. И все рассказали.
-Да не просто деревни сожгли, а вообще все вокруг! – подала голос молодая женщина в перепачканном грязью и сажей сером платье. – Там, где они появляются, горит сам мир!
Сердце Улэ похолодело.
-Я знаю, кого он ждут, - одними губами едва слышно уронил он. – Нам не справиться!
Медвер в ответ зарычал. Конрад не знал, что сказать. А Белагмор уже шел в сторону местного кладбища. Лишь по напряженно закаменевшей спине было видно, что некромант в ужасе.
-Что нам остается делать? – тихо спросил Лим, понявший по выражению взрослых, что дело не просто плохо, а ужасно.
-Взывать к богам. Биться. Умереть, - выдал их нехитрые перспективы Конрад. – На твоем месте я бы отсюда ушел малыш. Ты быстрый, может, и проскользнешь мимо них. Незачем тебе умирать за людей.
-Я не за них, - Лим покосился на толпу притихших сельчан. – Я за вас.
На Улэ было жалко смотреть. Конрад не знал, как утешить приятеля. Подошел, неловко коснулся рукой плеча.
-Ну, ты… это… не огорчайся,- неловко проговорил маг. – Они не такие, как ты. Сам же знаешь.
Улэ стоял возле восстановленных кое-как и вновь забаррикадированных ворот и неотрывно смотрел вдаль, туда, где высился пригорок, с которого они спустились. «Чует сородичей», - осознал вдруг маг. – «Значит, они уже близко!»
По словам, сельчан монстры уже приходили. Но первую их атаку Эсстахис сумел отразить. Чудовища ушли, изрядно опалив частокол с другой стороны. Пара смельчаков вышла тогда наружу биться с ними. Потом их нашли… То, что осталось, теперь воскрешал Белагмор, собираясь отправить еще раз сослужить службу деревне.
Моррок тяжело вздохнул. Растер верхними руками виски, а нижними обхватил себя поперек. Конрад машинально подправил на нем иллюзию.
-Дело не в этом. Я не справлюсь, если их несколько. Я никогда не был особо сильным, в рое, - угрюмо произнес он. – Мне всегда доставалось от более крупных и сильных особей.
-Ты же не один, - мягко напомнил маг, а медвер ткнулся под руку Улэ теплым носом.
-Я мог бы усилить защиту, - моррок кивнул на частокол. – Но это все равно не поможет. Даже, если я сотворю вокруг целый лес, они с легкостью его уничтожат.
-В таком случае побереги силы, - решил Конрад. – Нам придется убивать, а не защищаться, если все обстоит так, как ты рассказывал.
Эсстахиса маленький вендин, посланный к жрецу какой-то сердобольной женщиной с краюхой хлеба и крынкой свежего молока, отыскал на крыше одного из домов. Жрец стоял там, раскинув руки и задрав лицо к небу, беззвучно что-то шепча.
Оглядевшись, Лим обнаружил приставленную к стене дома лестницу. Забрался по ней, соскальзывая плохо приспособленными для лазанья копытами. Уселся возле ног жреца с изрядно уменьшившейся за время поисков краюхой хлеба.