Заффруа изменился в лице. Их соперничество со старшим богом никто не мог понять. Силы ведь с самого начала были неравными. Но что-то заставляло его упрямо бросать вызов Суроу. Ядовито ехидить на его счет и «цеплять» при каждой встрече. Теперь он знал что. Непробиваемая броня одиночества вокруг Суроу. Еще более крепкая, чем его собственная.
-А кому-нибудь хоть раз удавалось сделать из этих существ демиурга? – тихо осведомился Энель.
Поняв намек, Улэ сбросил иллюзию, которая Эфсиния еще на подлете к планете велела ему накинуть «на всякий случай». Суроу остолбенел. Просканировал Улэ тяжелым взглядом. Моррок ощущал, что его буквально с ног до головы ощупала сама планета старшего бога. Но, что бы он ни искал, он этого не нашел. Как бы ни выглядело в представлении Суроу желание навредить.
-Ничего себе! – ошарашено произнес старший бог. – Тогда я действительно с вами. В жизни, смерти и до конца.
Заффруа улыбнулся ему в ответ.
По меркам смертных на поиски наставника у демиургов ушло несколько месяцев. За это время они успели встретиться с десятком старших богов. Кто-то соглашался помочь, другие предпочли держаться «подальше от всего этого». Одни последний раз встречали наставника демиургов в какой-то туманности, другие слышали, что он подался зачем-то к Бесконечному.
Правда оказалась где-то посередине. Энель почувствовал присутствие Энальдина, бородзя бесконечный космос. Он созвал остальных, отдыхавших в облаке элефира и привел их к наставнику. Вернее, тому, что он теперь из себя представлял. Туманность небесной пыли, посреди которой завис его разум, замкнутый сам на себя. Наставник то ли вел разговор с Бесконечным, то ли укрылся в его сетях от самого Мироздания.
-Ну, отлично! – послал раздраженный импульс Заффруа. – Я-то думал, почему он не появляется! А он просто лег спать!
-Возможно, он переходит сейчас в форму Абсолютного? – с трепетом предположила Эфсиния.
-Неа, - уверенно откликнулся Энель. – Он не меняется. Он застыл, разве вы не видите?
И, правда, то, что было их наставником сейчас, если приглядеться, казалось темным. Холодным. Безжизненным, если это слово в какой-либо форме можно отнести к нематериальному существу.
-Энальд! – телепатировал Улэ, который тоже почувствовал что-то родное, веющее от наставника демиургов.
-Мастер! – происходи все это в трехмерном мире, Энель бы потряс старшее божество за плечо. – Очнись, ты нам нужен!
-Нам нужна твоя помощь! – хлестнул наотмашь импульсом Заффруа. – Ты тут проспал, как наш мир уничтожили!
Даже Великан принялся тормошить сознание таинственного Энальдина, хотя ужасно робел перед ним. Мощь, которую излучал наставник демиургов, потрясала. С ней даже близко не мог сравниться Суроу и другие старшие боги, из тех, что они навестили в их звездных системах по дороге сюда. Улэ казалось, что они надумали разбудить прикорнувшую галактику, не иначе. Наконец Энальдин почувствовал их импульсы. Он пробуждался с силой свирепого великана, которого люди приняли за гору и надумали прорыть в нем туннель. Казалось, содрогнулся сам космос вокруг них. Звездная пыль закрутилась, формируя планеты. Улэ отшвырнуло прочь и вполне могло закинуть на ближайшую звезду, если бы Энель не отрастил длинное щупальце, которым поймал ученика и притянул назад.
-ДЕТИ МОИ!
Эти слова вспыхнули в сознании Улэ. На миг морроку показалось, будто его вывернули наизнанку и оглядели внутренности любопытным взглядом. Что он такое?
-Ты явился, чтобы убить меня, малыш? – таинственный и ужасающий, Энальдин поумерил мощь своих импульсов, и теперь от них юных демиургов уже не сдувало к ближайшей звезде.
-Я?! – растерялся Улэ, ощутив, что вся мощь этого кошмарного существа сосредоточена на нем. – Нет, конечно! Мы пришли просить помощи!
-Энальдин, это мой ученик! – тут же вмешался бог Ветра, буквально закрыв Улэ своим разумом и окутав своей нематериальной формой наподобие шара.
-Вот как? – казалось, наставник демиургов потерял к Улэ всякий интерес, по крайней мере ощущение, что его вот-вот испепелят, пропало.
Энальдин по очереди просканировал остальных учеников, Зеленого Гнома и Великана.
-Новенький, - довольно проронил он. – Неплохое дитя.
Будь Великан сейчас в своей обычной форме, превратился бы от смущения из синего в красный. Когда тебя хвалит звездная туманность…