– Я согласен! – с жаром заговорил священник.
В церковь вошел еще один человек. Высокий, плечистый парень. Он встал у выхода, замерев внушительной такой статуей.
Мальчик прикрыл глаза. Священник ощутил, как по телу вдруг полилась легкость, оно сделалось невесомым, воздушным…
Глаза мужчины широко распахнулись. Боль ушла. Даже давно терзающая ломота в пояснице! Мальчик открыл глаза…
Отец Павел замер. На него глядели глаза того, кому он посвятил, когда-то свою жизнь… Глаза глядели ласково и одобрительно. Словно у отца глядящего на сына, который оправдал все его чаяния.
– Закончилось ожидание! – сказал Он, устами мальчика. – Славьте пришедшего от меня!
Священник глядел, не в силах вымолвить ни слова. Мальчик снова прикрыл глаза. Когда он снова открыл их, то они стали вновь глазами человека. Но Сила продолжала струиться из них.
– Встань и следуй за мной, – сказал парень. – Твой Путь начинается.
– Слышал, какая-то новая секта появилась? – спросил мужчина в синей форме охранника.
Одетый в такую же форму, наливающий кипяток в кружку, молча покачал головой.
– Фокусы говорят, всякие показывают. Там типа парнишка какой-то, маленький, всех подряд лечит. А потом зубы заговаривает. Ну там возлюби ближнего и все такое.
Его напарник замер, а потом медленно поднял голову. Покачал головой.
– Не зубы заговаривает, а проповедует, – сказал он.
– Ну та же фигня, – махнул рукой его напарник.
Мужчина помолчал, смотря на напарника с таким выражением, будто думал говорить нет.
– Слушай, Коль, – сказал он, наконец. – А помнишь мою Юльку?
– Ну? – напарник повернул к нему голову.
– Куда я только уж не ездил с ней. Даже в Москву, – сказал мужчина. – Все без толку.
Напарник покачал головой, а потом, нахмурившись, склонил голову, задумавшись.
– Так ты что, хочешь ее этому целителю показать? – спросил он.
– Уже, – сказал мужчина. – Уже ходили.
– И чего? – напарник мужчины живо заинтересовался. – Помогло?
Мужчина ответил не сразу. Он отпил из кружки, посмотрел в окно.
– Знаешь, а я ведь последний день работаю, – сказал он.
– Опа, – изумился его напарник. – А что так? Другую работу нашел?
– Нашел, – ответил мужчина. – Раньше не искал. А теперь нашел. Мне ж теперь по больницам мотаться не надо.
– Так, что же? – на лице его напарника отразилось удивление. – Что, он реально лечит?
– Как видишь, – сказал мужчина.
В будке охранников на некоторое время воцарилась тишина. Напарник мужчины напряженно размышлял. А мужчина стоял, смотрел в окно.
– И куда же? В смысле что за работа? – спросил наконец, напарник.
– Пасеку свою буду держать, – сказал мужчина. – Я ж на это учился когда-то.
– Че серьезно? – по губам его напарника скользнула улыбка.
– Ага, – просто ответил мужчина. – Не все же дурью маяться в охранниках. Пора и делом заняться…
При этих словах, в сердце мужчины кольнула давно забытая, потерянная в бесконечных больничных очередях, надежда, что все будет хорошо. Он вспомнил, как бледная, слабая девочка, сама, САМА, идет по дороге. И снова улыбнулся. Все будет хорошо…
Возле дома, обычного частного дома, каких полно в пригороде любых русских городов, стоял народ. Небольшая толпа человек в тридцать. Люди вели себя спокойно, но было видно, что они чего-то ждали. Потому как, то и дело посматривали на железные ворота крытой ограды дома.
Было удивительно то, что никто из стоящих здесь, не курил. Ни мужчины, ни женщины. И не было заметно, что это кого-то волнует.
В конце улицы, переваливаясь на кочках, появился белый микроавтобус. Он подъехал к дому, остановился. Отъехала в сторону боковая дверь. В ту же секунду открылась дверь и в воротах дома.
Из микроавтобуса вылезли трое пожилых мужчин, бородатых, если не сказать дремучих. На груди у каждого висел массивный крест, но одеты они были не в рясы. Но в нечто напоминающее их. Одежды их были серые, из грубой ткани.
Им навстречу из ворот дома тоже начали выходить. Первым вышел православный священник, в простой черной рясе. Он нахмурился, когда увидел стоящих у микроавтобуса, но ничего не сказав, шагнул в сторону.
Следом за ним вышел молодой высокий парень с длинными волосами, убранными в хвост. На его лице не отразилось никаких чувств, по поводу увиденного. Он тоже шагнул в сторону от входа, но вправо.
Толпа загомонила, когда из дверей вышел мальчик, лет двенадцати. Он спокойно оглядел людей, скользнул взглядом по приехавшим… И улыбнулся.