- Объединять грешников? - вспылил Сотер. - Уж не является ли христианство выгребной ямой для человеческих грехов? Как вообще можно всерьез думать, что святое учение Иисуса Христа предполагает, что его святости может удостоиться каждый? Воля ваша, но этому не бывать! Только путем безбрачия, только путем умерщвления плоти, только истязанием себя голодом и суровостью жизни, в которой ты избавишься от всех греховных человеческих радостей, можно достичь царствия небесного! А женщины в христианской общине и есть наипервейший источник греха и соблазна. Ибо Господь наш, Иисус Христос говорил, что если правый глаз твой соблазняет тебя - вырви этот глаз. Женщина, по природе своей есть существо бездуховное, она и есть первопричина любого греха. Так о какой же нравственной и добродетельной жизни может идти речь, если женщина будет полноправным членом христианской общины? Она одним своим присутствием будет отвращать мужчин в храме от молитвы, разрушая их благочестие непотребными мыслями!
Сотер почти задыхался от гнева.
Неффалима весьма позабавила злость Сотера. Епископ Дионисий усмехнулся себе в бороду.
- Иисус Христос находил в женщинах те добродетели, которых никогда не найдешь у мужчин. Женщины сердечны и добры. Женщины гораздо милосерднее мужчин, и потому он часто предпочитал общество женщин обществу мужчин. Неужели Епископ Сотер считает, что Господь наш мог ошибаться?
- Господь наш был слишком мягок. И святость его была столь велика, что он в каждой из женщин видел сестру, и в силу своей доброты не видел в женщинах злейшего врага. Но наша человеческая природа...
- Может быть, дело в тебе, Сотер? - перебил епископа Неффалим, которому порядком надоел этот новообращенный иудей. - Может, проблема вовсе не в женщинах, как таковых, а в том, что ты, сластолюбец, никак не можешь справиться с вожделением? Ты ненавидишь женщин, потому что любишь их более нас?
- Да как вы... - начал было Сотер возмущенно, но вовремя прикусил язык. Титул архиепископа становился все более призрачным, просто таял на глазах. Епископ Римский всегда считал безбрачие Неффалима чем-то вроде женоненавистничества, потому так решительно выступил. И, оказывается, этим пламенным выступлением дал маху.
- Нам даже язычники завидуют, - брякнул Сотер ни к селу ни к городу.
- Отчего же?
- Оттого, что священники во время обряда крещения в купели могут наслаждаться видом женского тела.
Неффалим и оба епископа, Дионисий и Мелитон, искренне рассмеялись.
- Так вот что беспокоит бедолагу Сотера! - воскликнул епископ Сардский. - Таким образом, братские поцелуи с сестрами нашими по вере, быть может, тоже считаются греховными?
- Именно об этом я и говорю! С этим нужно что-то делать! Вот увидите, подобная ересь уничтожит церковь! Если ничего не сделать сейчас, потом может быть слишком поздно!
- У нас и так слишком много проблем, - решительно сказал Дионисий. - Христианство все еще является в Римской империи вне закона, что приводит к печальным последствиям. Это положение «вне закона» соблазняет многих наших братьев и сестер к показушному мученичеству, в котором нет и намека на святость! Вот о чем нужно думать, а не о вреде женщин в христианской общине! Я лично знаком с такими женщинами, чистота мыслей и стремлений которых вызывает лишь неподдельное восхищение. И, клянусь честью, я бы с большей охотой поручил им управлять любой христианской общиной в любом городе, чем злобному в своей слабости фанатику, единственное достоинство которого состоит в том самом, болтающимся между ног, достоинстве!
Последние дерзкие слова Дионисия потонули во взрыве хохота Неффалима. Епископ Мелитон беззвучно трясся от смеха, сложившись пополам. Нет, это не собрание святых отцов церкви, а какой-то базар, ей-богу! Сотер вскочил на ноги, его глаза метали громы и молнии, он задыхался от распирающего его возмущения.
- Епископ Дионисий!
- Ну, что? Что? Епископ Дионисий! - передразнил Сотера Мелитон.
- Святые отцы! Я вас всех призываю к спокойствию! - отсмеявшись, Неффалим понял, что нужно как-то разрядить обстановку. - Епископ Сотер! Епископ Мелитон! Давайте будем мудрыми и перестанем мучить друг друга. Ей-богу, обвиняете друг друга, как малограмотные дети! Я как раз и хотел с Вами всеми поговорить о религиозном фанатизме. Кто-нибудь что-нибудь расскажет мне о Лионских мучениках? Я все время хочу расспросить вас о Галлии! Так давайте же вернемся к этому вопросу!