Неффалим встал на ноги, преисполненный какой-то мрачной решимости. Нет, так нельзя. Должно у Неффалима быть что-то свое, то, что время никогда не сможет забрать у него. Ему необходимо было иметь какое-нибудь свидетельство того, что он не одинок, что есть еще что-то, что может жить бок о бок с ним. И пусть это будет только обман, иллюзия. Неффалиму было все равно. Он подошел к стене, на которой была развешена целая коллекция всевозможных мечей, и выбрал военный нож с обоюдоострым клинком. Ни секунды не колеблясь, со злой улыбкой на лице, Неффалим, что есть силы, всадил этот нож в свое колено. Боль, которую он почувствовал, была неимоверная. Но Неффалим не закричал. Наоборот, какая-то благодать разлилась по его лицу.
Он вытащил клинок из раны и, кое-как добрался до своей кровати, оставляя на полу спальни кровавые следы. И лишь затем позвал немую рабыню, которая испуганно замычала и чуть не грохнулась в обморок, едва приоткрыла дверь опочивальни. Приехавший лекарь обработал рану и наложил швы. Ему в этом доме всегда платили столько, что он привык никогда не задавать никаких вопросов. По сути, странные люди, обитающие в этой вилле, могли бы быть его единственными клиентами, и даже тогда лекарь получал бы в три раза больше, чем личный лекарь императора. Единственное, что позволил себе заметить терапевт, это то, что теперь рана, даже когда заживет, будет продолжать тревожить Неффалима.
- Особенно в плохую погоду.
Неффалим на это ничего не ответил, лишь улыбнулся. Он был рад, что теперь боль в колене вернулась, подобно старому другу. Ему удалось перехитрить время, пусть и таким, на первый взгляд, глупым способом. Боль в колене и осень - это то, к чему он не просто привык, он привязался, как привязываются люди к домашним животным. Он был рад вернуть себе эти ощущения, пусть и не самые лучшие в жизни, но все же долгожданные.
Боль в колене появилась у него в то время, когда он впервые увидел свой сон про Темное. Но в этом сне, помимо ощущения всепоглощающего страха, было еще и то, чего он никак не мог понять. Китайские глаза, с которыми он разговаривал. С тех пор сон повторялся довольно часто. В разных вариантах. Но одно в нем оставалось неизменным: Неффалим всегда очень остро чувствовал на себе напряженный взгляд узких китайских глаз. И он гадал о том, что же это может значить. Вернее, он гадал о том, кто же может столь пристально наблюдать за его жизнью на земле вот уже почти сто лет. Кому он нужен? Кому может быть настолько небезразличен? Глаза - это не глаза Темного, нет. Что-то другое. Неффалим интуитивно чувствовал, что эти глаза принадлежат какому-то существу, сочувствующему ему, существу, если не доброму по сути своей, то уж точно не представляющему никакой опасности.
Ощущение от того, что за ним всегда кто-то незримо наблюдает, не покидало Неффалима. От этого иногда становилось не по себе, но в целом он привык к этому незримому присутствию. Единственное, что мучило Неффалима в этой ситуации, был неразрешенный вопрос о природе того, кто наблюдал за ним. Потому он без устали обращался за помощью к астрологам, предсказателям и толкователям снов. Как первые, вторые, так и третьи оказались в этом вопросе абсолютно беспомощными, потому что не могли прочесть ни прошлого Неффалима, ни его будущего, как и предсказывал ему когда-то Мог Рут. Они могли лишь строить предположения, исходя из того, что перед ними находится человек отнюдь не бедный и, по всей видимости, довольный своей жизнью. От этого их предсказания делались особенно нелепыми.
- Звезды пророчат тебе славу, мой господин.
- Вижу любовь в твоей жизни. Эта женщина будет молода, красива и из хорошей семьи.
- Сон предвещает счастье, мой господин. С тебя две тетрадрахмы.
Неффалиму было чрезвычайно интересно, удастся ли ему когда-нибудь услышать хотя бы мало-мальски разумное толкование своего сна, потому не оставлял своих попыток отыскать настоящего предсказателя. Он бы на край света отправился, если бы знал, что найдет там оракула. Но, похоже, друиды были единственными людьми на земле, кто хоть что-то смыслил в предсказаниях, но этих кельтов, к сожалению, больше не существовало. Только однажды Неффалиму повезло. Судьба свела его с волхвом-персом, священнослужителем. Этот священнослужитель исповедовал зороастризм, религию, основанную более тысячи лет назад персидским пророком Заратуштрой. Неффалим перед встречей с волхвом кое-что почитал о его религии и выяснил, что сторонники зороастризма верят, что Бог, мудрый повелитель Ахурамазда, создал мир и абсолютное добро, и в своих поступках по отношению к человечеству справедлив и добр. Его близнец, Ангра-Манью, бог тьмы и разрушения, властелин небытия, ведет непримиримую и постоянную войну со своим братом, насылая на человечество всяческие беды. Последователи зороастризма верили в воскресенье, в Судный день, адские муки и блаженство рая. К тому же, именно волхвы, последователи Заратуштры, и принесли весть о рождении Иисуса Христа. Стоит ли говорить о том, как взволновало Неффалима это открытие. Волхвы отыскали Иисуса по звезде, стало быть, были астрологами. Быть может, этот волхв-перс хоть как-то отличается от базарных предсказателей, с которыми Неффалиму приходилось иметь ранее дело? Вообще, сейчас было трудно сыскать настоящего ясновидца. Все больше шарлатаны попадались. Не то, что прежде.