Рон с увлечением рассматривал животных. Он чувствовал себя маленьким ребенком, впервые пришедшим с родителями на ярмарку. Настроение было праздничным. Возле вольера с новозеландским страусом моа они вновь остановились. Рон вполуха слушал пояснения Елены, с интересом разглядывая птицу, вымершую несколько веков назад.
- Помимо страуса моа, мы еще воскресили мадагаскарского эпиорниса, - говорила девушка. Может, слышал о таком?
- Что? Нет, не слышал, - рассеяно отвечал Рон.
- Ну, это, так называемая, птица-слон. Мы взяли образцы ДНК из фрагментов ткани, сохранившейся в музеях, но мы так и не смогли получить достаточно длинную цепочку ДНК, чтобы провести клонирование. Но нам удалось восстановить цепочку, путем вживления ДНК родственных видов. Это как заплатку поставить. Не трудно, в принципе...
Девушка говорила обыденно, словно речь шла о приготовление кофе или размораживании пиццы. Не трудно! Да ученые всего мира бьются над этой задачей десятилетиями. А у нее, оказывается, все так просто. Раз - и заплатку поставили. Просто, как раз плюнуть.
Рон завистливо вздохнул. Ему бы в Массачусетском университете такие технологии! Но потом он вспомнил о том, что теперь тоже является частью этой уникальной лаборатории и что задача у него будет, может быть, даже поинтересней, чем воскрешать дохлых мамонтов, и успокоился. Кстати, мамонты в этом зоопарке также присутствовали. Гигантские лохматые слоны тянулись хоботами к стеклу, едва завидев людей.
- С мамонтами просто беда, - пожаловалась Елена. - Сами пока не размножаются. Да и самцов отчего-то больше, чем самок, выживает.
Рон надолго остановился у вольера, не веря своим глазам. Ну, птицы всякие тоже, конечно, чудо, но вот мамонт, воистину, чудо из чудес.
- А археоптерикса у вас, случайно, нет? - решил пошутить Рон, но увидев, как расстроилась Елена, понял, что пошутил неудачно.
- Это моя любимая мозоль, - вздохнула Елена.
Рон приложил руку к груди, от всего сердца извиняясь.
- Прости. Я не знал. А что случилось?
- Да, понимаешь, это наша мечта - воскресить археоптерикса, но поскольку эта птичка является прародительницей всех птиц, существующих на планете, заплатку в ДНК археоптерикса приходится делать из генетического материала всех птиц, живущих на планете. В общем, конца и края этой работе я не вижу. Вряд ли мне удастся увидеть собственными глазами воскрешенного археоптерикса. Не доживу...
Казалось, Елена сейчас начнет хлюпать носом, настолько она была расстроена.
- О, - патетично воскликнул Рон, стремясь поднять девушке настроение. - Ну, ты же не будешь меня после этого вопроса ненавидеть?
Елена улыбнулась.
- Вопрос в стиле черно-белого кино Жан-Люка Годара... Люблю классику. Ладно, пойдем...
Они еще пару часов провели в зоопарке, рассматривая всяких животных, после чего отправились в свои комнаты, чтобы отдохнуть. «Ты же разбудил меня, помнишь? А мне просто необходимо выспаться. Завтра трудный день предстоит!», - напомнила Елена Рону. Тот ответил ей, что все в порядке, и проводил девушку до двери ее комнаты. На этом и распрощались.
Вечером, как и пообещала Елена, Рон встретился с командой ученых, с которой ему предстояло работать. В отличие от Елены, все они оказались людьми несловоохотливыми, так что добиться от них каких-то объяснений прямо сейчас оказалось невозможным. Доусон, самый старший в группе, рыжий, лобастый австралиец, казался даже немного враждебно настроенным, настолько неприветлив он был. Всего в группе было около двадцати человек из разных стран, но Рон прямо сходу не смог запомнить их имена, справедливо рассудив, что еще успеет раззнакомиться. Доусон холодно поприветствовал Нэшвила, выразив надежду, что они сработаются, и только. Положа руку на сердце, Рон ожидал гораздо более теплого приема или хотя бы проявлений любопытства. А тут - тишина. Как-то не вязалось это знакомство со сладкими обещаниями Афанасьева. Ведь он пообещал Рону, что тот будет возглавлять группу ученых. Неужто так принято встречать нового шефа? Рон был по-настоящему растерян. Эти люди, с которыми ему предстояло работать, обратили на него внимания не больше, чем на муху, ползающую по лампе. Впрочем, сравнение было неудачным, ибо мух в этой подземной лаборатории и вовсе не было. В довольно подавленном состоянии Рон вернулся к себе в комнату, принял душ и переоделся.
Единственным утешением для него в те минуты были слова Елены о том, что ОРГАНИЗАЦИЯ может сделать его комнату точной копией домашней спальни. «Даже вид из окна может быть таким же, как у тебя дома, - заверила она Рона. - Это помогает адаптироваться. К тому же наши психологи утверждают, что эта родная домашняя обстановка плодотворно сказывается на нашей работоспособности. Все стрессы, как рукой снимает, когда ты приходишь к себе домой!»