- Но как же он мог выбрать меня, если ничего обо мне не знает? - воскликнул Рон, не веря своим ушам. Ему казалось, что Мицуне несет полную чушь. Да еще с таким серьезным видом!
- А ему и не нужно было ничего о вас знать. На то он и Предсказатель. Он не знает. Он видит. Он увидел вас и увидел будущий успех нашего проекта.
- Где он мог все это увидеть? - с глупым смешком воскликнул Рон. - Где?
- В будущем, - пояснила Мицуне серьезно. - Он увидел в будущем результат нашего проекта. Результат был положительный. И этот положительный результат был связан с вами, поэтому вы сейчас здесь.
- И что же я должен сделать? Что это за проект? - Рон продолжал иронизировать. Ему все еще казалось, что Мицуне его разыгрывает. Может, это проверка такая? Ну, как в университетском братстве? Какой-то дурацкий экзамен.
Но Мицуне и не думала шутить.
- Наш проект связан с клонированием человека в условиях невесомости, - сказала она.
Рон рассмеялся. Теперь-то точно стало ясно, что это розыгрыш.
- Вы что, хотите меня в космос отправить, что ли?
- Да, - кивнула головой японка. - На орбитальную станцию «Мир».
И это была не шутка.
Когда Рон Нэшвил понял, что его не разыгрывают, первым желанием его было - отказаться от работы в ОРГАНИЗАЦИИ. Он даже в детстве никогда не мечтал стать астронавтом. Ему казалось совершеннейшей глупостью мечта многих, если не всех, мальчишек и некоторых девчонок, о полетах в открытый космос. Да он даже фантастические романы о межгалактических войнах никогда не читал! И Лукасу никогда не молился! И в Скайвокера никогда не играл! Что за бред? Как можно хотеть полететь в космос? Рон представил себя в космическом корабле на старте. Значит, у тебя под жопой поджигают много тонн жидкого топлива, а ты сидишь и радуешься, что сейчас в космос полетишь? Нет! Ребята, я на это не подписывался!
Рон высказал свое решительное несогласие на участие в этом проекте, но его никто не слушал. Лишь Доусон философски заметил, что с подводной лодки деваться все равно некуда.
Рон обдумал слова Доусона и совсем сник. Ему никогда не выбраться из этой лаборатории. Он даже не знает, в какой точке земли он находится. Это была настоящая тюрьма, в которую, к тому же, он сам себя добровольно заточил. И как он мог попасться на это? Как он мог?
Гнев душил. Рона буквально распирало от ярости. Но потом он начал думать. И пришел к выводу, что, как ни крути, а выход-то у него всего один. Чтобы вернуться на землю, к своей обычной жизни, ему следует на время покинуть Землю. Звучало парадоксально, если не сказать абсурдно. Но такова была истина.
Рон Нэшвил начал подготовку к космическому полету. С ним отправятся еще два астронавта, которые должны пилотировать корабль. От Рона требовалось только одно - в условиях невесомости путем замещения ядра оплодотворить яйцеклетку и вернуться с этим грузом на Землю. Единственное, что было ему непонятно, так это, зачем нужно было производить искусственное зачатие нового клона не на Земле и даже не в небе, а далеко за пределами всего привычного и земного. Рону так и не сказали, чей это будет клон. Зачем он так нужен ОРГАНИЗАЦИИ? Единственное, что утешало Рона в его безвыходном положении, так это неприкрытая зависть всех остальных ученых лаборатории. Похоже, что для всех, кроме него, этот космический проект был чем-то вроде джек-пота. А выиграл его он, Рон Нэшвил! Может быть, ему действительно повезло, просто он об этом еще не знает?
Глава двадцатая. Рождение
Вопросом, отчего оплодотворение женской яйцеклетки должно произойти непременно в космосе, задавал не только Рон Нэшвил. Этот вопрос волновал многих приближенных к Неффалиму людей. В частности, того же Предсказателя. Всеволод, вычислив Рона, в дальнейшем почти забыл о его существовании, окунувшись с головой в свои собственные проблемы. Он был молод и принадлежал к тому поколению людей, которое выросло на видеоиграх, потому относился к своему пророческому дару, как к какой-то ролевой игре. А делая предсказания, он словно принимал участие в исторической реконструкции. Вся разница состояла лишь в том, что реконструировал он не прошлое, а будущее. Его не пугал его дар ясновидения. Определенно, не пугал. Всеволоду, пожалуй, даже нравилось, что он особенный. Но вопрос об оплодотворении в космосе его не то, чтобы заинтересовал, а, скорее, рассмешил.