-Ах, зачем, зачем я не послушал тебя, Хэ. Зачем не послушал? Ответь мне. Не оставляй меня. Только не сейчас! Сейчас я слишком слаб. Я не смогу без тебя, Хэ!
ПОЖАЛУЙСТА, ХЭ!!!
Ласковое дуновение воздуха коснулось воспаленного чела Неффалима, растрепало его волосы, словно нежная материнская рука.
- Это ты, Хэ?
«Неффалим, - словно зазвенели бубенчики. - Неффалим, что же ты так убиваешься, дурашка?»
- Что мне делать, Хэ? Я не знаю. Я не знаю...
«Я знаю... Знаю...», - переливались колокольным звоном бессмертные голоса Хэ, слившись в хор с эхом.
- Ты не одна, Хэ? Кто с тобой? - встревожился Неффалим, почувствовав, уловив в своей голове не только такой родной и далекий голос Хэ Сяньгу, но и еще чьи-то... голоса... Что-то ненастоящее, будто. Фальшивое, как золото земного бессмертия!
«Я одна... одна... Ты же знаешь, что я жду тебя здесь. Что тебя тревожит Неффалим?»
- Ты меня ждешь?
« Ждет? Но зачем? Как же Сарра? Это она должна ждать меня в вечном Царствии Господнем. Хэ нужна мне лишь здесь, на земле... Хэ нужна мне здесь...», - пронеслось в голове Неффалима.
«Я больше не нужна тебе, Неффалим? Ты меня обманывал? Как ты мог меня обманывать?»
- Нет, нет, Хэ, это не так! Я никогда не обманывал тебя! Никогда!
«Ты снова меня обманываешь, Неффалим»
- Я не обманываю... Я не... Это все нереально! Я с тобой говорю, Хэ?
Лунными переливами зазвенел серебряный смех, замерзая холодными смешинками и падая, падая, касаясь горячей кожи Неффалима. Мурашки по телу, до чего колючим и ледяным был этот смех. Так, будто смеялась вовсе не Хэ, а смеялось что-то иное... То, чем Хэ никак быть не могла. То вернулось ТЕМНОЕ. В ее смехе... В смехе этого...
Неффалим на миг превратился в статую, оцепеневшую от ужаса. Он судорожно сглотнул ком, подступивший к горлу, а затем, набравшись храбрости, вскочил на ноги. Он повернулся, чтобы избавиться от ощущения, что ему кто-то смотрит в спину, но это не помогло. Взгляд по-прежнему прожигал спину насквозь. Он перемещался. Неффалим закружился по комнате почти волчком, пытаясь руками дотянуться до спины, защитить ее. Но взгляд, словно пронзал его то жаркими, то ледяными стрелами. Неффалим упал на пол. Но взгляд колол его в спину с пола, словно смотрел на него из преисподней. Неффалим переворачивался на живот, но тогда взгляд причинял ему боль, взирая на муки Неффалима с небес. Взгляд был везде.
«Это Ад! Это самый настоящий Ад! Так на меня может смотреть лишь пустота...»
«Я не пустое место!»
- Кто ты? - заорал Неффалим во всю силу своих легких. - Кто ты?
«Я - Хэ. Разве ты не узнаешь меня, Неффалим?»
И кокетливо так:
«Неужели я так изменилась за эти недолгие века, что мы были вместе?»
- Мы с тобой не были вместе! Никогда не были! - вновь закричал Неффалим, однако голос его сорвался, и последние слова он просипел, а не прокричал.
«Как же? Как же не были, если были?»
«Это не Хэ! Это не может быть Хэ! Я схожу с ума! Схожу с ума! С кем я сейчас говорю? Неужели про шизофреников говорят правду? Неужели они действительно слышат настолько четкие и пугающие их голоса? Но я-то, я-то дело совсем иное. Я же не мог сойти с ума! Не мог! У меня в жизни есть предназначение! Бог выбрал меня для того, чтобы я стал проводником Его воли и силы здесь, на земле. Я никак не мог сойти с ума. Это невозможно. Это неправильно».
ЭТО НЕПРАВИЛЬНО!!!
Неффалим и сам не заметил, как прокричал свою последнюю мысль, обращаясь к невидимому голосу.
«А отчего же это неправильно? Ты действительно считаешь себя особенным?»
- Да, я особенный! - вскричал Неффалим. - Особенный! Много ли еще на свете людей, проживших больше двух тысяч лет?
«А как же Агасфер? Он тоже прожил более двух тысяч лет. И Агасфер не сошел с ума!»
- Я этого не знаю! Не знаю! Я не видел его очень и очень давно!
«Ты не веришь мне на слово?»
- Не верю! Отчего я должен верить? Я даже не знаю, кто ты!
«Но мы с тобой знакомы давно, Неффалим!»
- Я тебя не знаю!
«Я - Хэ! Ты знаешь меня!»
- Нет! Нет! - бормотал Неффалим. - Нет! Что ты сделало с Хэ? Где она? Почему она не пришла? Отвечай! Отвечай мне!
Ответом Неффалиму послужил женский смех, так похожий на смех бессмертной Хэ. Неффалим растерянно поднял глаза и вглядывался, вглядывался в окружающее пространство, словно надеялся отыскать источник этого смеха, словно он, действительно, мог увидеть того или ту, кто смеялся. Или же то, что смеялось.