Большинство вертолетных останков валялись на этом поле давно; через один корпус даже пробил себе дорогу осиновый ствол. Но парочка действительно появились недавно — дёрн вокруг них был покорёжен колесами тяжелых грузовиков и были хорошо заметны четыре глубоких отпечатка опор автомобильного крана, до краев заполненных водой от вчерашнего дождя.
К этим вертолетам мы и направились.
Распотрошили их знатно. Не было большой балки заднего винта, лопасти были сняты и аккуратно лежали рядом на двух бревнах. Не сохранилось ни одного стекла — и не было похоже, что их разбили. Снаружи и внутри не осталось ни одного прибора, сняли и сиденья пилотов, и все ручки управления, и даже перегородку демонтировали. Двигателя, понятное дело, тоже не было. Свисали какие-то забытые провода, куски внутренней обшивки, которые забыли ободрать до конца; в углу салона первого из вертолетов лежала кучка земли, видимо, попавшая сюда в процессе перегрузки.
— Тут совсем мрачно, — констатировала Алла.
Я был с ней полностью согласен.
— Да, — кивнул я. — Ещё и опасно. Вон там, — я указал в сторону недалекого забора из колючей проволоки, — ходят ребята с автоматами, так что лучше громко не шуметь. Ладно, пошли смотреть, что нам тут оставили.
Мы залезли в салон первого вертолета. Алла просто встала посередине и начала с любопытством осматриваться, а я пошел изучать детальки. Уже вторая мне подходила — я понятия не имел, что она делает, но на ней была нужная аббревиатура. Открутилась она тоже легко — и вскоре оказалась в моей сумке.
Магний не очень тяжелый металл; он легче алюминия, но прочный и легко прессуется. Потому его так любят использовать в различных авиаподелках вроде этого вертолета. Я никогда не задавался вопросом, почему детали из магния остаются на месте после демонтажа всего остального хозяйства; возможно, металлурги ещё не решили, что с ними делать — как и с самими корпусами старых вертолетов.
С этого вертолета я собрал три детальки — по прикидкам это было около полкилограмма чистого магния. Позвал Аллу, и мы переместились в соседний корпус — он стоял чуть дальше от военного городка и в нем я чувствовал себя немного безопаснее. Тут нужных деталек было побольше, пара открутилась легко, а вот с остальными нужно было повозиться. Иногда я просил помощи у Аллы — подержать ключ или что-то такое, но в целом мне было неловко, что она просто скучала. Но и отпускать её слишком далеко от себя я не хотел. Не то место и не то время. Менты и военные не дремлют.
Военные были опасностью понятной. У милиции же иногда случались рейды на тему расхитителей социалистической собственности, а под эту статью поисковики попадали на раз-два, была бы воля недоброго следователя. К тому же хлопот с ними было гораздо меньше, чем с нормальными несунами, промышлявшими на окрестных заводах, магазинах и товарно-сырьевых базах. Наказание там, правда, было не слишком серьезным — какой-то небольшой штраф, — если, конечно, не настаивать на том, что ты сознательно обдирал государственную военную технику с целью изготовления взрывных устройств, — но времени можно было потерять кучу, да и ещё и неприятности поиметь с деканатом, куда письмо о совершенном правонарушении поступит в обязательном порядке.
Впрочем, с милицией всегда можно было договориться, если убедительно играть в «незнайку», иметь жалостный вид и стоять на своём — мол, увидел классные вертолетики и не удержался, отвинтил на память то, что было плохо привинчено. От разводных ключей и отверток при этом надо было каким-то образом избавиться до задержания. Но Стас утверждал, что иногда милиционеры закрывали на экипировку глаза — если над ними не висел план по задержаниям, можно было отделаться отеческим внушением и пендалем под зад для ускорения.
Аллу я, кстати, взял именно на случай конфликта с ментами — болтающаяся по лесу влюбленная пара по умолчанию не выглядит лакомой добычей для пополнения коллекции «палок» в отчетах.
Но нас застукали не менты и не военные.
Два мужика средних лет были одеты в брезентовые штормовки, резиновые сапоги и имели с собой по паре плетенных из лозы корзинок — в дополнение к висящим за спинами рюкзакам. Они вышли из леса неожиданно, и если бы не Алла, я бы их не увидел до самого последнего момента. А так я бросил отвинчивать очередную деталь, убрал инструменты в сумку, и мы встали в дверном проеме «нашего» вертолета. Я ещё обнял Аллу за плечи и принял немного огорченный вид.